«Многие крупные высокотехнологичные компании строят свою научную политику и шире, стратегию развития, вне собственного контура. Они создают своеобразные внешние облачные R&D-экосистемы и для этого стремятся находить единое “окно в науку”, — рассказал заместитель председателя СО РАН и директор научно-образовательного центра “Газпромнефть-НГУ” доктор физико-математических наук профессор РАН Сергей Валерьевич Головин. — Индустриальным партнерам со сравнительно узкой специализацией таким окном может быть мощный институт с широким фронтом исследований — такой, как Институт ядерной физики им. Г.И. Будкера СО РАН либо ФИЦ “Институт катализа им. Г.К. Борескова СО РАН”. В других случаях интегратором научных компетенций выступает Сибирское отделение РАН как госучреждение, уже имеющее опыт такого сотрудничества с “Татнефтью”, “Норникелем” и другими компаниями. Третий вариант политики взаимодействия с наукой реализует “Газпром нефть”, создающая научно-образовательные центры (НОЦ) на базе ведущих исследовательских университетов России». При этом, подчеркнул Сергей Головин, слово «университет» не должно вводить в заблуждение — речь идет об интеграции возможностей всех научных и инновационных команд, работающих на определенной территории, в частности, новосибирского Академгородка с его высокой концентрацией исследований и разработок.

В коммуникационной сессии приняли участие 11 вузов Москвы, Санкт-Петербурга, Уфы, Казани, Саратова, Тюмени, Томска и Новосибирска, где действуют или проектируются НОЦ «Газпром нефти». Пятидневная программа включала представление векторов развития компании, круглые столы, ярмарки проектов и другие форматы общения. Обсуждались основные технологические вызовы, стоящие перед нефтяной отраслью — в том числе перспективы безлюдных месторождений и их цифровых двойников, экологической нейтральности, оптимизации управленческих решений, разработки газоконденсатных месторождений, строительства на мерзлоте и другие.

«От такого сотрудничества мы уже получаем очень многое, но многое и даем, — заметил руководитель программ Научно-технического центра “Газпром нефти” Павел Павлович Сорокин. — Мы генерируем цифровые, технологические и другие решения широким кругом команд, привлекая людей с незаурядным мышлением. У них большой опыт работы в разных отраслях, не только нефтегазовой. От фундаментальной физики и математики — до IT, биотеха, металлургии и так далее. В результате такого взаимодействия происходит трансфер идей и технологических решений». Павел Сорокин отметил, что внешние партнеры «Газпром нефти» привносят в работу по корпоративным задачам свой предшествующий опыт и создают очень продуктивную среду: «Мы формируем сообщество специалистов самого различного профиля, которые подходят к решению определенной задачи каждый со своей стороны, но, тем не менее, говорят на одном языке и мыслят на одной волне».

Университеты как учебные заведения тоже являются бенефициарами такого сотрудничества. Павел Сорокин рассказал, что «Газпром нефть» открыла в рамках НОЦ НГУ три магистерских программы: по IT-геофизике, моделированию нефтегазовых систем и нефтяному инжинирингу. «Эффективность этих программ заключается не в том, сколько специалистов пришло непосредственно к нам в компанию, — акцентировал представитель “Газпром нефти”, — а сколько остается работать у вас в Академгородке. Поскольку здесь развивается единая наукоемкая среда, очень полезная в своем единстве, слитности. Из 12 магистров мы возьмем в штат максимум двоих, а остальные будут работать и на наши, и на другие задачи в своих организациях на месте». Эти люди, по словам Павла Сорокина, играют роль медиатора между фундаментальной наукой и корпоративным целеполаганием в сфере высоких технологий (в частности, нефтегазовых). Собеседник подчеркнул ценность выпускников, увлеченных наукой и идущих работать в исследовательские институты под эгидой СО РАН — в силу качества полученного образования и некоторого практического опыта они способны сделать фундаментальные исследования практикоориентированными.

Преимущество «облачных экосистем» состоит и том, что они способны вести поисковые исследования, разрабатывать на их основе новые технологии, а потом осуществлять их сервис не только для компании-организатора, но и для других клиентов. Выигрыш работы именно через университеты проявляется, как не раз подчеркивалось,  заключается в параллельной подготовке кадров и выращивании перспективных команд еще на стадии бакалавриата. Впрочем, на круглых столах говорили и о старших классах, попутно отмечая отторжение «нефтянки» некоторыми школьниками как якобы экологически вредной отрасли. Интересно было послушать про отношение к студенческим работам — в каких ситуациях они благотворны, а в каких неприемлемы. Ну а многочисленные магистерские программы «Газпром нефти» (не только в НГУ) стали на коммуникационной сессии предметом отдельного трека. И в выступлениях, и в кулуарах неоднократно отмечалось отличие этого мероприятия от «Технопрома» и Санкт-Петербургского экономического форума. Там участники демонстрируют свои достижения и транслируют их в соглашения и контракты, здесь же происходит генерация идей, которые вырастут в будущем в достижения и предметы соглашений и контрактов.

«Нам удалось наладить очень честный и предметный диалог, доходящий иногда до острых дискуссий, — охарактеризовал коммуникационную сессию Павел Сорокин. — ключевая ценность состоит не в том, чтобы показать себя с лучшей стороны, а чтобы поставить вопросы, на которых будут найдены совместные ответы». Он также поделился впечатлением о том, что между университетами практически стёрлась конкуренция за внимание и ресурсы «Газпром нефти», особенно в вопросах интеллектуальной собственности: «Когда в нас видят не однократного заказчика, а стабильного партнера, то взаимоотношения прорастают и в межвузовских взаимодействиях. Выражаются они, прежде всего, в согласованной специализации: Санкт-Перербургский университет ИТМО делает фокусировку, к примеру, на разработке наукоемкого ПО, а НГУ — на микрофлюидике. У нас появилось видение разработки целостных технологических цепочек разными по расположению и специализации командами». Обозначил Павел Сорокин и диапазон длительности решения прикладных задач в интересах «Газпром нефти» — от шести месяцев до двух лет. Темпы развития технологий в нефтегазовой отрасли таковы, что «бессмертных лабораторий» с «вечными тематиками» здесь быть не может.

«Я участвую в этих сессиях, начиная с нулевой,  и вижу большой прогресс, —  сказал на закрытии пятидневного марафона Сергей Головин, выступая “от всего Академгородка”. — Если на ознакомительном этапе просили расшифровать аббревиатуры и разъяснить организационные вопросы, то теперь у нас сформировалось единое проблемное поле, в котором мы действуем, общаясь на одном языке при согласованном понимании приоритетности и методов решения тех или иных задач. Появилось много общих планов и возможностей их реализации».  «Для нас, для науки, такое взаимодействие очень выгодно, — обобщил заместитель председателя СО РАН. — Открывается широчайшее поле для реализации всего нашего исследовательского потенциала и происходит поднастройка работы ученых на самые востребованные направления и конкретные задачи».

Подготовил Андрей Соболевский

Фото автора

Столицы всего сущего

Я исследую столицы много лет, написал на эту тему пару книжек, объездил множество городов в России и за рубежом. И поделюсь выводом — столицей может стать любое место.  Была бы дебютная идея и ее сторонники, а ресурс для воплощения важен, но вторичен. В каждом городе я пытаюсь спросить: «Вы можете называться столицей?» И всегда ответ положительный — «столица огурцов», «столица горнолыжников», «столица Валдая», «столица вторая, третья, западная, северная, европейская, арктическая, уральская, сибирская». И так до бесконечности. Мы видим совершенно разное употребление слова «столица»: столица какой-то территории или какое-то иерархическое место, либо же столица — лидер определенной  отрасли/деятельности, наконец, столица какого-либо образа (об этом чуть ниже).  

Но давайте заметим, что почему-то именно для российского менталитета, для российской локальной идентичности понятие «столицы чего-то-там» оказалось очень впору. Вокруг него многие пытаются, по крайней мере, выстраивать региональную карту. И у некоторых очень хорошо удается. Причем, поверьте, это не связано ни с вливаниями федерального бюджета, ни с величиной города, ни даже с его действительным лидерством в чём-либо. 

Вспоминания бывшего регионального зам. министра:

«В 1990-х я присутствовал на совещании у губернатора Вологодской области. Обсуждались понятные для того времени проблемы: нет денег на зарплату, не хватает топлива, учителя и врачи разбегаются… И тут встает мэр Великого Устюга и говорит — а давайте сделаем у нас столицу Деда Мороза! На него посмотрели как на сумасшедшего. А он на самом деле стихийно осознал силу регионального маркетинга. Подсмотрел идею местного предпринимателя, построившего коттедж Деда Мороза и принимавшего там гостей в Новый Год — и распространил ее на весь город. И выстрелило! Теперь каждый ребенок знает, откуда к нему приедет дедушка с подарками».

Есть другие очень симпатичные столицы в России, которые родились просто из движения людей на месте. Еще один хороший пример — это Мышкин, мышиная столица России. Название городка на Волге (Ярославская область) решили обыграть в интересах локального маркетинга. То ли вытащили из небытия, то ли сами выдумали легенду о мыши, разбудившей великого князя и тем самым спасшей от укуса подползшей змеи — и пошло-поехало. Музей мыши, сувениры, заведения, экскурсии туристов со всей России и из-за рубежа.

Но всё же следует развести  просто региональный бренд и региональный столичный бренд. Просто бренд выстраивается на идее, что это место в чём-то лучше или хотя бы примечательнее других. Когда мы говорим «столичный бренд» — это что-то похожее. Но тут добавляется очень важный оттенок — «главный по…» или «главный в…» Давайте подчеркнем это слово. В идее столичности заложено не только «лучшее», но и «главное».  Не обязательно административно, но обязательно в чем-то главное. На многих европейских языках слово «столица» происходит от латинского caput, «голова». Голова, глава, главный — здесь.

Итак, при добавлении в региональное брендирование идеи столичности  появляется тема главенства, первенства. Для того чтобы быть лучше, не нужно формализованное ранжирование.  Достаточно постулировать, например, что тульский пряник — он лучше всех, самый вкусный. Но Тула как столица пряников — уже совсем другая история. Это значит, что в некоторой пряничной стране (отрасли, иерархии) она занимает главное положение.

Идея выстраивания регионального/локального маркетинга через провозглашение столичности в чем-либо — работает почти без сбоев. А успех регионального маркетинга — это инвестиции, это развитие туризма и всей индустрии гостеприимства, это рейтинги и много что еще. Разбуди меня ночью и спроси: где студенческая столица России? — автоматом назову Томск. А почему Томск? Всплывет где-то прочитанный максимум студентов на N душ населения, хотя на самом деле это не так. Ну и что? Именно Томск взял и носит столичную корону. И во многом благодаря этому здесь, а не где-либо еще, реализуется сегодня амбициозный проект Большого университета как консорциума и кампуса одновременно.

То есть в парадигме регионального маркетинга можно абстрагироваться от того, как в действительности существует и развивается Академгородок, что этому развитию содействует и что его тормозит. Важно поместить Академгородок в некоторую обертку столичности, которая, может быть, поможет этому развитию. Здесь разговор не про сущность, а про фантик. Но такой фантик в современном мире, оказывается, важен, мы это видим. И в этом аспекте тот факт, что в Академгородке в последнее время стал прогрессировать именно научный туризм — весьма обнадеживает.

Столицы формальные и ментальные

Если раскроем словарь на слове «столица», то прочтем про «место расположения органов государственной власти». Перекликается с этимологией этого слова в русском языке, происходящего от «стол» как «правление», «княжение» (получил от отца рязанский стол — это не про мебель), из этого же корня слово «престол».  Но такое определение узко, оно относится только к столицам стран и иных управляемых территорий.  Тогда научной столицей пришлось бы просто называть город, где находится Миниобрнауки РФ. А Санкт-Петербург — юридической, поскольку туда переехал Конституционный суд. Но люди подразумевают под столицей нечто другое. Что же тогда столица?

В наших исследованиях мы выяснили, что для россиян столица — не про органы, структуры, институции и так далее. Здесь важно, что люди воспринимают это место в качестве точки власти, ее пространственного воплощения. Мы даже иногда сокращаем в обиходной речи — говорим «Кремль решил», «позиция Кремля». В этом случае нас совершенно не интересует — прошло событие в Кремле или за его стенами.  По правде говоря, в Кремле почти никакие решения не принимаются. Но вы не услышите и не прочитаете про «намерения Ново-Огарева», или «Старая площадь взяла паузу». Нет, мы говорим «Кремль», потому что нам важнее символ власти, а не ее локация. Это очень четко прорисовано в повести «Москва-Петушки» Венедикта Ерофеева, лирический герой которого движется по замысловатым, иногда не очень осознаваемым, траекториям — и всегда оказывается у стен Кремля. Куда не стремись, упрешься во власть, и Кремль — ее символ, а не вместилище.

Совсем другой образ пространства власти, кстати, сформировался в западных столицах. Даунинг-стрит, 10 (кабинет министров Великобритании) или Елисейский дворец (резиденция президента Франции) не доминируют в ландшафте.  Даунинг-стрит в Лондоне — маленькая неприметная улочка. Елисейский дворец тоже сложно обнаружить случайно. Невозможно просто гулять по Парижу, по центральным улицам, и найти президентское здание. И Белый Дом в Вашингтоне — едва ли не самый безликий во всём городе. Но власть в Европе и Америке  воплощена прежде всего в парламентах: Бурбонский дворец, Вестминстерский замок, Капитолий. Вот эти здания непременно  будут на холмах, либо в готическом или в античном стиле, они непостижимым образом станут возникать на пути гуляющих людей. В камне и на карте воплощена другая политическая культура, которая подчеркивает разделение властей и их соотношение. Как бы на полях замечу, что российские медиа в отношении архитектурных символов власти Запада демонстрируют «кремлевский» подход: читаем и слышим про «политику Белого дома» или «демарш Елисейского дворца».

То есть столица субъективная, столица в человеческом понимании — это не столько локация власти, сколько ее некоторый символ в ландшафте. Поэтому идея переместить Минобрнауки РФ или Президиум РАН в новосибирский Академгородок не представляется продуктивной. Как, кстати, и периодически муссируемая тема переноса столицы всей России из Москвы в другой город или специально для этой цели построенный «административный гринфилд». Опыт Индии, Мьянмы, Малайзии и других стран четко показывает, что государственную бюрократию можно разместить где угодно, но население и тем более иностранцы будут упорно считать столицами другие города.

Столица как национальный нарратив

Обозначу другое слагаемое столичности, которое намного более важно для Академгородка — столица всегда является собирательным образом государства, нации, сообщества. Столица нацелена и распространяется на всю зону своего влияния, а не только на самое себя. Столичный университет — это университет не городской и не региональный, это университет всей страны.  Большой (и не только) театр — не московский, а российский. Даже новогодняя елка в Москве — «главная елка страны».

 Отдельной строчкой про памятники. В столицах они, как правило, воздвигаются не столько выдающимся горожанам, сколько культовым фигурам национального масштаба. Поэтому в Москве вполне естественно выглядят статуи Владимира Красное Солнышко, Александра Невского, Богдана Хмельницкого и так далее. В новосибирском же Академгородке увековечены только работавшие здесь ученые — академики М.А. Лаврентьев, В.А. Коптюг и Д.К. Беляев. Но если здесь мыслится научная столица — то не Новосибирской области, не Сибири, а всей страны. Такая амбиция требует памятников величайшим ученым России и СССР — например, М.В. Ломоносову, Д.И. Менделееву, В.И. Вернадскому и далее, список подсказывают портреты в большом зале президиума СО РАН.

То же самое скажу о событийном поле — форумах, конференциях, выставках и так далее. Их звучание, если есть столичные претензии, должно быть не региональным, а общенациональным. Потому что столица выступает в некотором роде нарративом, рассказом общества, нации о самом себе. Если нарратив схлопывается, если его фокус сужается — извините, это не столица. Когда я приезжаю в Иркутск на конференцию в нежно любимый мной Институт географии им. В.Б. Сочавы СО РАН (таких в России всего два), все доклады будут про Сибирь (про Восточную Сибирь, про всю Сибирь, про Дальний Восток, максимум  про Азиатско-Тихоокеанский  регион). То есть Институт географии Сибирского отделения РАН почему-то сразу выставил для себя сугубо регионоведческую  рамку. Вот московский Институт географии РАН не будет себя ни в коей мере сужать тематически.  Там даже не придет в голову ограничивать повестку Европейской Россией потому, что за Уралом есть другой институт. А в регионах такое самоограничение существует как данность: раз мы там живем в Воронеже — так и будем изучать Черноземье.  Причем никаких требований свыше на этот счет нет, люди локализуют охват по своей инициативе. И это не позволяет, естественно, поднять нарратив на уровень столичности.

Тому, что столица является национальным нарративом, есть и доказательство от обратного. Когда мы посещаем главный город некоторой страны, у нас возникает ощущение знакомства со всей этой страной. Представьте, два человека поехали во Францию. Один был в  Париже, другой — в Марселе. Потом мы у них спросим: «Хорошо ли ты почувствовал Францию?» Тот, который побывал в Париже, вероятнее скажет «да», чем тот, который съездил в Марсель. В Марселе он узнает про Марсель, но не про Францию. А в Париже он узнает и про Париж, и про Францию. И это, повторимся, не имеет никакого отношения к расположению органов государственной власти. Например, в Нидерландах они все сосредоточены в Гааге. А столицей воспринимается Амстердам. Потому что весь исторический, культурный, символический нарратив о Голландии — именно там.

И если мы позиционируем Академгородок как  научную столицу России, то его нарратив однозначно должен быть обо всей российской науке, Академгородку следует научиться ее репрезентировать.  По аналогии с Парижем или Амстердамом: если человек приедет в будущий Академгородок,  он вернется с ощущением знакомства со всей наукой. Российской  как минимум.

Столица как вершина иерархии

Столица принципиально отличается  от просто лучшего-в-чем-то-города тем, что стоит на определенной иерархической позиции в отношении других городов и территорий.  Столица есть только тогда, когда есть нестолица, периферия, регионы, назовем как угодно. Главное — существование мест, которые как бы «под столицей». Речь идет не только об административном управлении, а, шире, о влиянии на определенные территории и субъекты. Мы со студентами разбираем страны мира и их столицы. Доходим, например, до Ватикана. И они мне все кричат: «Ватикан – столица Ватикана». Или «Сингапур — столица Сингапура». А я отвечаю «Где же тогда не столица Сингапура?» Можно, конечно, сказать, что римский квартал Ватикан — столица государства Ватикан. Но это абсолютно бессмысленная фраза. Потому что столица существует только тогда, когда есть не столица, когда есть нечто другое в иерархической связи с ней. В случае Академгородка как бренда «научная столица России» речь, конечно же, не об административном подчинении ему других академгородков и подобных поселений.  «Подчинение» понимаем как следование, трансляцию принципиальной схемы и определенных практик.  Сегодня есть люди, гордящиеся тем, что концепт новосибирского Академгородка перенимали за рубежом — например, в японской Цукубе.  Но это не делает его актуальной научной столицей Российской Федерации, поскольку «почкование» академгородков завершилось в 1980-х, и сегодня ничего подобного не наблюдается даже в частностях. Ну, скажем, в новосибирском Академгородке есть Клуб межнаучных контактов, но еще-то где?

Столица является таковой, когда «нестолица» ее воспринимает в качестве столицы, и воспроизводит ее архетип. В столице создается некоторый собирательный образ, который подхватывает, копирует и развивает условная периферия. Опять же пример из нашей науки. В столице декларируют поворот на Восток, и в вышеупомянутом географическом институте СО РАН начинают это явление исследовать в форсированном режиме. Или в градостроительном разрезе: «Ура, у нас будет ледовая арена, как в Москве. Нет, даже лучше!» Но смотрим всё равно на Москву, а не на Кострому или Хабаровск. Почему некогда Париж, а теперь, скорее, Милан считается мировой столицей моды? Потому что именно этой моде, этим трендам  следуют остальные.

То есть «нестолица» воспроизводит столичные паттерны, она копирует и достраивает нарративы и образы, которые создаются в столице. И тем самым создает, на самом деле, определенное иерархическое подчинение.  Следовать — значит, признавать первенство, главенство, в нашем контексте — столичность.  Это то, о чём в мировом масштабе много пишут последователи постколониальной теории: кончился политический и отчасти экономический колониализм, а культурный остался. Не секрет, к примеру, что по сей день молодежь бывших колоний стремится получить образование в университетах прежних метрополий.

Напомню предыдущий тезис: столичность является таковой не на бумаге, а в массовом сознании. И за это признание идет конкуренция. Политической столицей России де-юре и де-факто является Москва, это общепризнано. Но название «культурная столица» приросло к Санкт-Петербургу точно так же как студенческая — к Томску. Стремление к столичности — это всегда конкуренция дискурсов, конкуренция за, скажем упрощенно, народное признание.  И конкуренцию за образ научной столицы невозможно выиграть ни кабинетными интригами, ни соцопросами, как было с «третьей столицей России». Титул получила Казань, но кто об этом помнит сегодня за пределами Татарстана? К тому же признание не является незыблемым абсолютом — это процесс диалога, сравнения, спора с другими центрами, а не декларация или рескрипт о том, что новосибирский Академгородок — научная столица России.  И не опрос общественного мнения, не анкетирование ученых или студентов. Если образно, это привычные слова диктора: «В Омске ясно, плюс десять, в Тюмени туман, плюс пять-семь, в научной столице России осадки в виде дождя и мокрого снега, ноль-минус два».

Подготовил Андрей Соболевский

Фото Маргариты Виллевальд, Михаила Тумайкина, Regnum и из открытых источников

На фоновом снимке под заголовком — город Бразилиа, официальная столица Бразилии.

— Ваш институт входит в группу подразделений, которые обиходно продолжают называть «новыми факультетами». Насколько медицинское образование (о журналистике, праве и прочем не говорим) соответствует миссии НГУ?

— Медицина — изначально университетская дисциплина. В университетах средневековой Европы она присутствовала в первоочередном порядке вместе с теологией и юриспруденцией, остальные науки варьировались. Практически с таким же тривиумом в 1755 году открывался Московский университет: философия, право, медицина. Её же изучали в первом в Сибири Томском императорском университете, причем медицинский факультет в момент его основания в 1888 году был первым и целые десять лет единственным. Специализированные медицинские институты в нашей стране появились только в 1930 году. Начиналась индустриализация, здравоохранение ставилось на конвейер, «кадры решают всё» и так далее.  Требовались специалисты, тем более что врачебный корпус сильно поредел в ходе гражданской войны и последующих событий. Поэтому медицинские факультеты вывели из состава университетов в отдельные вузы и переподчинили их Наркомздраву, а там, где не было университетов (в Новосибирске, например) — создали с нуля.

В конце прошлого века начитается обратное движение: медицина, не в ущерб специализированным «кузницам кадров», начинает возвращаться в классические университеты. В 1992 году воссоздан медицинский факультет МГУ имени М.В. Ломоносова (так сказать, возвращение на историческую родину), в 1996 году такой факультет открывается в Санкт-Петербургском университете.  Причиной этого ренессанса стало стремительное развитие медицины за счет взаимодействия с другими областями знания. Стало практически  невозможным вырастить современного медика (тем более, медика-исследователя) без курсов и практик по физике, химии, молекулярной биологии, генетике и так далее. Эти курсы были и в медицинских институтах, но в недостаточном объеме, и не везде были квалифицированные преподаватели. Логичным было восстановление медицинского образования в их «естественной среде обитания» — классических университетах, где есть квалифицированные преподаватели по указанным наукам.

В настоящий момент медицинские факультеты работают более чем в 40 российских университетах, и около 20 % дипломированных специалистов-медиков составляют их выпускники. При этом только в шести городах России такие факультеты сосуществуют с медицинскими университетами Минздрава. Это Москва, Санкт-Петербург, Казань, Екатеринбург, Владивосток (Дальневосточный федеральный университет на острове Русском). И Новосибирск.

— С остальными городами ситуация понятна. Или «научно-образовательный гринфилд», как во Владивостоке, или восстановление медицинского образования в сильнейших классических университетах с давними традициями и школами. Но почему Новосибирск? Ведь НГУ — сравнительно молодой, он изначально создавался как образовательный симбиот Сибирского отделения Академии наук. Почему, при наличии в городе медуниверситета, здесь начали развивать медицинское направление?

— Потому что медицина — такая же наука, как математика, физика, биология и так далее. И первая попытка организовать в НГУ медицинское образование была предпринята еще в начале 1960-х годов. В новосибирский Академгородок был приглашен известный кардиолог Евгений Николаевич Мешалкин, и по его инициативе на факультет естественных наук (ФЕН) НГУ отобрали самых успешных студентов-медиков Новосибирска и Томска. Открывается не врачебная, а, скорее, медико-биологическая специализация, но существует недолго. Вскоре случается многократно описанный в мемуаристике конфликт, и Е.Н. Мешалкин со своей командой переходит из академического сектора в Минздрав.

Тридцать лет спустя, в 1996 году открывается медико-биологическое отделение ФЕН. Теперь процесс идет по восходящей и без сбоев. В 2002 году наш университет получает государственную лицензию на ведение образовательной деятельности по специальности «лечебное дело». 2003/2004 учебный год становится первым для уже чисто медицинского отделения ФЕН, которое в том же 2003-м выделяется в отдельный факультет. Так что «новый факультет» — понятие относительное, мы готовимся отметить двадцатилетие. Еще одна важная юридическая процедура прошла в 2009-м: аккредитация университета по специальности «лечебное дело», после чего состоялся первый выпуск специалистов с официальным правом на врачебную деятельность. Наконец, в 2016 году в НГУ произошел ряд внутренних слияний — из двух факультетов, психологии и медицинского, образовался Институт медицины и психологии.

Сегодня он состоялся как конкурентоспособный центр подготовки специалистов-медиков на современной, серьезной научной основе.  В первые три года обучения студенты (у нас их на потоке свыше 60 человек), помимо предусмотренных стандартом клинических дисциплин, изучают химию, физику, генетику, молекулярную биологию, проходят расширенный курс английского языка. То есть базовое образование приближено к тому, которое получают студенты-биологи, занятия проходят здесь, в университете.  И этим 60-ти студентам преподают шесть членов РАН, 39 докторов и 54 кандидата наук! Следующие три года наши студенты в основном практикуются в клинических учреждениях. Новосибирск ими исторически очень насыщен. Это и федеральные центры Минздрава (такие, как НМИЦ им. Е.Н. Мешалкина), и условно «академические» (в подведомстве Минобрнауки, например ФИЦ фундаментальной и трансляционной медицины), а также госбюджетные и частные клиники. В общей сложности у нас более 40 клинических баз, и студенты могут знакомиться с организацией и практикой медицинской помощи в различных масштабах и форматах, при разной специфике.

О качестве подготовки специалистов в ИМПЗ НГУ можно судить по рейтингам. Мы стабильно занимаем в России 2-4 места среди всех университетов, готовящих врачей: и Минобра, и Минздрава, и частных. Новосибирский университет в 2020 году впервые вошел в международный рейтинг QS по медицине и стабильно занимает там 6-7 места среди, опять же, всех вузов Российской Федерации; в рейтинге Times соответственно 3-5 места. Многое зависит от критериев рейтингования и их значимости, но вхождение в группу лидеров очевидно так или иначе.

— Вы коснулись международных рейтингов. А насколько активны зарубежные связи института? Не обрушили ли их последние события?

— Медицинская наука, как и любая другая, по определению интернациональна. Наш институт создавался и рос как открытый миру, мы сразу стали строить коллаборации с зарубежными университетами и исследовательскими центрами. В их числе — знаменитая берлинская клиника (а на самом деле еще и научный институт) «Шарите»,  университеты Пизы (Италия), Бен-Гурион (Израиль)и Калифорнии, калифорнийская же Keck school of medicine. Не скрою, что пандемия ковида и обострение международной обстановки повлияли на интенсивность контактов с иностранными коллегами, но вовсе не свели их к нулю. Работает зеркальная кафедра анестезиологии и реаниматологии, которую с нашей стороны возглавляет доктор медицинских наук Сергей Викторович Астраков, с американской — иностранный член РАН профессор Владимир Лазаревич Зельман. В Медицинском научно-образовательном центре НГУ (МНОЦ НГУ), относящимся к нашему институту, с 2019 года совместно с зарубежными партнерами ведутся клинические испытания по пяти протоколам. Мы продолжаем готовить специалистов из многих стран мира: сейчас, кстати, к нам едет аспирант из Канады. А в нынешнем году состоялся первый выпуск десяти иностранных дипломников по англоязычной программе. В целом с 2017/18 учебного года количество зарубежных студентов ИМПЗ НГУ удвоилось.

— Можете ли вы кратко сформулировать принципиальную разницу между медицинским образованием в минздравовском университете (ранее мединституте) и в классическом, в частности, в НГУ?

— Первое принципиальное различие я уже назвал. Это изучение на младших курсах ряда фундаментальных научных дисциплин, причем в увеличенном объеме. Второе — это сильная ориентация на исследовательскую деятельность, что выражается, к примеру, в обязательной защите выпускной квалификационной работы. После чего перед дипломантом открываются три основных траектории. Первая — работать врачом поликлиники, для чего к диплому должна добавиться государственная аккредитация (обычно ее получают без особых проблем). Вторая — ординатура, то есть дополнительная подготовка по узкой специализации. Ординаторы — руки и ноги здравоохранения, герои сериалов, готовые работать по 12-14 часов в сутки. В то же время они ведут исследования по определенному направлению, опираясь не только на свой практический опыт, но и множество научных источников. Выпускник ординатуры получает возможность работать врачом узкой специальности в соответствующем учреждении. И, наконец, аспирантура — самая наукоориентированная стезя, курс на медико-биологические исследования.  И ординатура, и аспирантура у ИМПЗ собственные.

— Мы говорим о медиках, но в Институте два направления, и психологи пока что как бы в тени нашего разговора…

— Просто мы начали с медицины как изначального атрибута университетского образования. Подготовка психологов в НГУ нисколько не слабее подготовки медиков. Оба процесса отчасти взаимосвязаны — например, через единственную в России кафедру нейронаук во главе с академиком Любомиром Ивановичем Афтанасом. Там апробируются оригинальные новое методики — например, zebra-fish с использованием аквариумных рыбок в качестве модельных организмов.

Вместе с тем у психологов свои авторитетные преподаватели и методики (даже с примением детекторов лжи и электроэнцефалографов), свои специализации и траектории выпускников. Некоторые поступают в профильную магистратуру и аспирантуру (тоже нашу собственную), другие сразу ищут работу. И достаточно часто находят ее в крупных корпорациях и компаниях, где требуются HR-менеджеры с психологическими компетенциями. Еще одно достаточно распространенное  применение  психологов — работа с аутистами и их родителями. Ну и частная практика, индивидуальная помощь пациентам: в последнее время, увы, ее востребованность возросла.

Попутно этот факультет оказывает, при необходимости, психологическую помощь всем студентам и сотрудникам НГУ.

— Институт носит имя известного ученого-медика Владимира Зельмана, работающего в Калифорнии. Независимо от местопребывания, это необычно для российской практики: называть что-либо в честь живущего человека…

— Владимир Лазаревич — человек удивительной судьбы. Сын извозчика из украинского городка Сквира с детства хотел стать врачом, закончил школу с золотой медалью. В Киевский мединститут его не приняли по пресловутой «пятой графе». Тогда Володя Зельман поехал в Новосибирск, где служил в армии его брат — и поступил, причем как медалист без экзаменов.  С этого момента он считает себя обязанным нашему городу и всей Сибири за сбывшуюся мечту. Получив диплом, В. Зельман работал анестезиологом в клинике Мешалкина, затем в санитарной авиации на  Севере, участвовал в организации Тюменского медицинского института. Об организации работы в условиях Крайнего Севера он доложил на первой в Советском Союзе конференции анестезиологов в июне 1965 года в Москве, после чего медику предложили остаться в столице. И не где-нибудь, а в 4-м главном управлении Минздрава СССР, проще говоря, «кремлевке».

И здесь случился еще один поворот биографии Владимира Лазаревича. Однажды его срочно вызвали к иностранному пациенту, которому стало плохо. Им был американский миллиардер Арманд Хаммер (тоже, кстати, врач по специальности) — легендарная личность, большой друг СССР, имевший документ от Ленина с допуском к Владимиру Ильичу в любое время суток. Теперь, уже в преклонных годах,он приехал к другому Ильичу — Леониду Ильичу Брежневу. Зельман «откачал» Хаммера и тут же получил приглашение стать его личным доктором. Будучи в большом авторитете у советского руководства, Хаммер быстро уладил все формальности… И из Сибири через Москву Владимир Зельман попал в Калифорнию. Там он и практиковал, и преподавал в различных университетах — буквально до последнего времени, когда в 85 лет тяжело переболел ковидом и потерял глаз в результате неудачной операции. Сегодня его можно уверенно назвать научным светилом мирового уровня.

Все эти годы Владимир Лазаревич Зельман не просто сохранял контакты с советскими и российскими коллегами, но оказывал профессиональную, лоббистскую и финансовую помощь. В. Зельман — иностранный член РАН, почетный профессор Военно-медицинской академии в Санкт-Петербурге и Новосибирского государственного медуниверситета. Входит в состав академических советов НГУ, университета Сколково, Балтийского федерального университета им. И. Канта в Калининграде и еще нескольких. Регулярно, не реже раза в год, приезжал в Новосибирск, привозил с лекциями и консультациями ведущих медиков США. Лоббировал, в лучшем смысле слова, нашу медицинскую науку — например, добился включения России в программу «Энигма» по изучению работы головного мозга, возглавляемую профессором Полом Томсоном.

Владимир Зельман высоко ценит новосибирский Академгородок, называя его «уникальным научным конгломератом» с «особой атмосферой творчества».  Поэтому помогал и помогает не только нашим медикам, но и всему университету. Решение включить фамилию Зельмана в название Института медицины и психологии принималось ученым советом НГУ. И недоумение, прозвучавшее в вашем вопросе, было отринуто. Мы решили сломать шаблон. Не все традиции хороши: зачем обязательно ждать кончины человека, чтобы в полной мере отдать должное его заслугам? К тому же в Академгородке одна из улиц носит имя здравствующей Валентины Николаевны Терешковой — первой в мире женщины-космонавта.

— В последнее время в СМИ и социальных сетях ваш институт упоминается в связи с вырубкой леса под строительство новых зданий: учебного корпуса и университетской клиники. Что это за объекты, зачем они нужны?

— Начнем с учебного корпуса. ИМПЗ размещается сегодня в корпусе ректората НГУ, который еще какое-то время будут называть новым. Это, по существу, офисное здание. Кабинеты и аудитории, больше ничего. А для медицинского образования необходима разнообразная и современная лабораторная инфраструктура. Речь не только о приборах и ином оборудовании, но и, что очень важно, специальных помещениях. Где есть чистые комнаты и стерильные боксы, особая вентиляция и многое другое. Парадоксально, но факт: наш университет с его исторически сложившимся естественнонаучным уклоном, имеет всего один малоэтажный лабораторный корпус по улице Ляпунова. Он построен в конце 1960-х годов, давно не отвечает современным требованиям и интенсивно используется ФЕН НГУ. Нам приходится выкручиваться за счет аренды площадей в институтах,  за счет возможностей сторонней клинической базы и так далее. Но новый корпус, прежде всего для лабораторных работ, нужен «как хлеб и воздух» не только нашему институту, а практически всему университету.

— А зачем клиника? Ведь уже построен и работает упоминавшийся вами медицинский центр НГУ рядом сновыми общежитиями на той же улице Ляпунова?

— Медицинский, но не клинический. Медицинский научно-образовательный центр НГУ — амбулатория, в которую пациенты приходят и уходят, без возможностей стационара. Амбулатория позволяет решать многие задачи. Например, проводить клинические (то есть на особым образом подобранных добровольцах) испытания новых препаратов и других медицинских изделий. В частности, в МНОЦ завершены испытания нового ноотропного препарата для улучшения деятельности мозга, в настоящее время идет третья фаза клинических испытаний антиковидной вакцины, разработанной Федеральным научным центром исследований и разработки иммунобиологических препаратов им. М. П. Чумакова РАН. В МНОЦ проходят учебные занятия, там ведутся профосмотры и врачебные приемы для студентов и сотрудников университета, а также всех желающих на платной основе.

Но клинические испытания не делают амбулаторию клиникой. Для медицинского образования необходимо наблюдение пациентов день за днем круглые сутки. На сегодняшний день проблема решается в клиниках Новосибирска, но в третьем по величине городе России не очень удобно ездить из Академгородка в Горбольницу или тем более Мочище. Поэтому в план развития инфраструктуры НГУ было заложено строительство университетской клиники на 300 коек, оборудованной, как говорится, по последнему слову. Томографами разных типов, маммографами, другими диагностическими аппаратами, техникой и оборудованием. В комплекс зданий клиники запланирована гостиница для пациентов и их родственников.  Прилагательное «университетская» не должно вводить в заблуждение. В рамках программы «Академгородок 2.0» видится единая клиническая базы для подготовки студентов, ординаторов и врачей НГУ и НГМУ, а также для внедрения разработок институтов СО РАН. В их числе могу назвать диагностические тепловизоры Института физики полупроводников им. А.В. Ржанова СО РАН, комплекс мобильного оборудования для проведения анализа крови из Института химической кинетики и горения им. В.В. Воеводского СО РАН, различные лазерные системы медицинского назначения и многое другое.

Важно и то, что многопрофильная университетская клиника (работающая практически по всем специальностям, включая особо актуальную для Академгородка педиатрию и детскую хирургию) должна будет лечить жителей научного центра, в том числе и в рамках обязательного медицинского страхования. Что же касается вырубок… Всем, кроме нескольких особо непримиримых активистов, понятно, что площадка под строительство расчищена (с сохранением ценных пород) в необратимо умирающем лесу. Его губит нашествие американского клена и корневой губки: во время последней бури снова упало несколько десятков мертвых и больных деревьев, причем одно поперек улицы Пирогова, другое — на тротуар проспекта Коптюга. Машины и люди не пострадали по счастливой случайности. Не буду вдаваться в административные и юридические моменты этой истории, здесь более компетентны хозяйственные, строительные и другие службы НГУ. Но скажу в целом: Академгородок должен развиваться. Ему не пристало оставлять впечатление места, где остановилось время.

— И традиционный завершающий вопрос: каковы планы на ближайшее будущее?

— О перспективе наращивания инфраструктуры мы только что поговорили. Что же до учебного процесса как такового, то в ближайший год мы планируем открытие двух новых образовательных программ: «Фармация» со специализацией в области нейрофармакологии и «Медицинская кибернетика» совместно с механико-математическим факультетом НГУ.

Беседовал Андрей Соболевский

Фото автора (портрет), Университета Сколково (В.Зельман) и из презентации ФМПЗ НГУ

Документ предполагает взаимодействие организаций в сфере цифровых технологий, в том числе по вопросам развития совместных проектов по разработке наукоемкого программного обеспечения, исследований в области искусственного интеллекта, высокопроизводительных вычислений, информационной безопасности и т.д.

Стороны намерены также внедрять инновационные проекты в рамках цифровой трансформации, разрабатывать и тестировать решения в области облачных технологий, искусственного интеллекта, кибербезопасноти и многого другого.

«Сбер накопил богатый опыт в области цифровой трансформации, и мы с удовольствием готовы делиться своей экспертизой с партнерами. Мы очень рады подписанию соглашения о взаимодействии с СО РАН — интеллектуальный потенциал, накопленный здесь, сложно переоценить. Уверен, что впереди нас ждет длительное и плодотворное сотрудничество, которое принесет огромную пользу как для банка, так и для Сибирского отделения Российской академии наук», — отметил управляющий Новосибирским отделением ПАО Сбербанк Николай Владимирович Шилов.

Председатель СО РАН академик Валентин Николаевич Пармон прокомментировал: «В последние пять лет СО РАН последовательно наращивает сотрудничество с индустриальными партнерами. Сбербанк занимает в их ряду особое положение — и как успешный создатель цифровых экосистем, и как оператор супервычислений, организатор big data. Убежден, что взаимодействие академической науки и индустрии информационных систем даст множественные эффекты синергии».

Соб. инф.

Фото Юлии Поздняковой, «Наука в Сибири»

Среди пациентов этого центра есть люди, страдающие болезнью Паркинсона, которые согласились помочь ученым. Фундаментальные достижения в области медицины, удостоенные в 2012 году Нобелевской премии, позволяют из нескольких миллилитров крови получить после ряда манипуляций клеточную модель, на которой можно изучить, какие генетические механизмы были вовлечены в развитие заболевания у данного пациента.  

 

В лаборатории эпигенетики ИЦиГ СО РАН не просто овладели этой технологией, но и успешно применяют ее для исследования наследственных механизмов целого ряда нейродегенеративных и других заболеваний. «Клеточный материал, переданный нам с согласия пациентов данного Центра, мы использовали в ряде проектов, связанных с болезнью Паркинсона, поддержанных грантами РНФ, РФФИ и Фондом научно-технологического развития Югры. Был получен ряд важных результатов, которые изложены в статьях для ведущих мировых научных журналов», —  рассказал ведущий научный сотрудник ИЦиГ СО РАН кандидат биологических наук Сергей Петрович Медведев.

 

Такой формат взаимодействия с практикующими врачами является взаимовыгодным. «Мы с коллегами-нейрохирургами в своей работе никогда не ограничиваемся только своим “ремесленным”  хирургическим предназначением. И помимо традиционной “клинической” науки, суть которой состоит в отслеживании результатов применения тех или иных способов и технологий лечения, всегда старались наладить сотрудничество с представителями академической науки, с нашими соседями из Академгородка. Несколько лет назад мы с большим энтузиазмом, интересом и благодарностью приняли предложение группы научных сотрудников, работающих под руководством профессора Сурена Минасовича Закияна, о совместной работе. И с тех пор реализовали несколько интересных проектов, связанных с генетическими исследованиями у пациентов с болезнью Паркинсона, дистонией, а также другими так называемыми болезнями движения. Наше сотрудничество продолжается, появляются другие проекты, набираются группы пациентов с различными патологическими состояниями», — отметил руководитель Федерального центра нейрохирургии доктор медицинских наук Джамиль Афетович Рзаев.

 

Это сотрудничество продолжает приносить новые результаты. В рамках нового проекта была секвенирована и изучена ДНК пяти пациентов, страдающих паркинсонизмом с ранним началом. Обычно болезнь Паркинсона развивается у пожилых людей, но иногда первые симптомы проявляются уже в 30-40 лет. Ученые предполагают, что это связано с наследственными механизмами.  В результате им удалось выявить патологические мутации разных генов у каждого из обследованных. «Надо отметить, что эти мутации были довольно разнообразными, что говорит о сложности генетических механизмов, вовлеченных в процесс развития болезни», — подчеркнул Сергей Медведев.

 

Исследователи подчеркивают, что в настоящее время речь идет скорее о фундаментальной науке, понимании самой природы патологии. Но в более отдаленной перспективе эти знания имеют и очевидное прикладное значение. Зная, какие мутации в генах связаны с развитием паркинсонизма, можно точнее прогнозировать риск его развития. А понимание того, как именно эти мутации способствуют развитию заболевания, пригодится при создании эффективных средств его лечения.

 

По материалам пресс-службы ФИЦ «ИЦиГ СО РАН»

Организаторы мероприятия: Сибирское отделение РАН, Союз выпускников НГУ при поддержке Фонда Горчакова.

В программе сессии выделено 3 тематических трека (пленарные доклады и работа групп):«Цифровой форсайт и человеческий капитал», «Поле войны — наука и научные коммуникации»,  «Тропа Науки и научно-популярный туризм».

Модераторы — кандидат политических наук Иван Данилин (Институт мировой экономики и международных отношений РАН), футуролог Сергей Переслегин и член Союза дизайнеров России Александра Бобрецова. В обсуждениях примут участие ведущие ученые, политические консультанты, эксперты-международники.

Мероприятие пройдет в очном формате в Выставочном центре СО РАН (ул. Золотодолинская 11), участие бесплатное.

Обязательная регистрация на мероприятие и детальная программа доступна через сервис ГЛОБУС НГУ – https://globusnsu.ru/events/2022/academdiplomacy

Фото с первой сессии Андрея Соболевского

Запуск был осуществлен 5 октября в 12:00 по местному времени (19:00 мск) с пусковой площадки 39-A Космического центра имени Джона Кеннеди (штат Флорида). Кикина первой из российских космонавтов отправилась на МКС в рамках программы перекрестных полетов между NASA и Роскосмосом. Помимо нее в экипаж миссии Crew-5 вошли астронавты NASA Николь Манн (командир экипажа) и Джош Кассада, а также астронавт Японского агентства аэрокосмических исследований Коити Ваката. Стыковка с МКС планируется в автоматическом режиме в 16:57 6 октября по времени восточного побережья США (23:57 мск).

Спустя почти три минуты после запуска произошло отделение первой ступени ракеты-носителя, включился двигатель второй ступени. Спустя девять с половиной минут после запуска первая ступень ракеты-носителя Falcon 9 в автоматическом режиме плавно опустилась на плавучую платформу Just Read the Instructions («Просто прочтите инструкции») в Атлантическом океане. Эта технология позволяет компании SpaceX снижать стоимость очередных запусков. Одновременно с посадкой первой ступени ракеты-носителя произошло плановое отключение двигателя и отделение второй ступени.

Crew Dragon при помощи ракеты-носителя Falcon 9 достиг орбиты спустя 12 минут после старта корабля. «Отделение подтверждено», — сказал диктор трансляции. Как ожидается, спустя чуть более суток Crew Dragon осуществит стыковку с орбитальной станцией. 

ТАСС, фото Роскосмоса

Для  справки:

Анна Кикина родилась 27 августа 1984 года в Новосибирске. Окончила новосибирскую школу № 29 (школа здорового образа жизни), специальный класс «Юный спасатель». В 2005 году прошла курсы при МЧС: инструктор по обучению населения основам первой помощи, имеет удостоверение спасателя. В 2006 году окончила с отличием Новосибирскую государственную академию водного транспорта по специальности «Защита в чрезвычайных ситуациях», инженер-гидротехник. В 2008 году там же защитила диплом по специальности «Экономика и управление на предприятии (транспорта)» с квалификацией «экономист-менеджер».

Работала инструктором по плаванию, гидом-проводником на Алтае, обучала кадетов-спасателей, до 2012 года работала радиоведущим, программным директором (администратором радиоэфира) в ООО «Радио-Сибирь Алтай» (г. Горно-Алтайск, Республика Алтай).

4 сентября 2012 года решением Главной медицинской комиссии была признана годной по состоянию здоровья для зачисления в качестве кандидата в космонавты. 8 октября 2012 года решением Межведомственной квалификационной комиссии (МВКК) была рекомендована к зачислению на должность кандидата в космонавты-испытатели и допущена к прохождению общекосмической подготовки. 26 октября 2012 года назначена на должность кандидата в космонавты-испытатели отряда космонавтов Роскосмоса. С 30 октября 2012 года приступила к общекосмической подготовке.

26 сентября 2022 года комиссия из представителей космических агентств стран-партнёров по проекту Международной космической станции рассмотрела готовность и одобрила полет экипажа SpaceX Crew-5 с космонавтом Госкорпорации «Роскосмос» Анной Кикиной на пилотируемом корабле Crew Dragon.

У любого  периода полномочий избираемого на пять лет руководства — как РАН, так и её региональных отделений — всегда есть своя специфика, нередко очень острая. Особенно явно это проявилось при первых после 2013 года выборов осенью 2017 года. Действительно, в 2013 году произошла коренная ломка устоявшейся за многие десятилетия системы жизни в Академии.  Пореформенные реалии потребовали использовать принципиально новые и еще мало опробованные подходы к управлению академической наукой.

 

К сожалению, произошедший в 2013 году перелом в жизни РАН закреплен законом, который, как известно, надо выполнять в любом случае. А изменение или хотя бы частичная коррекция законов — очень сложная процедура, которая зависит от множества чрезвычайно мало подвластных научному сообществу факторов и после лихих 90-х годов нередко приводит к хорошо известному в России результату: «хотели как лучше, а получилось как всегда».

 

Таким стал и 2013 год, когда созданная еще Петром Первым уникальная и не имевшая себе равных в мире структура, призванная обеспечивать государство рекомендациями, знаниями и столь необходимыми новейшими технологиями, внезапно стала (не побоюсь этого сказать — и по своей вине тоже) почти изгоем общества. Академию лишили возможности исполнять ее главную миссию — активно управлять развитием фундаментальной науки в стране и, как следствие, создавать  надежные основы для ее будущего. Конечно же, речь идет о проведенном  «из  лучших побуждений»  превращении РАН в почти беспомощный «клуб», поскольку из Академии в ходе поспешной реформы была изъята ее наиболее конструктивная и креативная сила  — научные институты.

 

О произошедшем сказано и написано очень много, и мне не хотелось бы вдаваться в эту полемику, которая с очевидностью будет вестись еще годами. Моя задача — попытаться показать, как руководство Сибирского отделения РАН, избранное в конце 2017 года и получившее в свои руки штурвал изрядно потрепанного упомянутыми штормами корабля, всё же решилось, опираясь на уже имевшийся опыт управления некоторыми научными организациями в условиях нестабильной квазирыночной экономики, пойти на решение многих, несомненно важнейших для Сибирского отделения задач, в значительной мере  опираясь только на собственные силы и опыт.

 

Безусловно, основной целью при этом было сохранение и, при необходимости, даже восстановление в новых условиях позиций СО РАН как лидирующего и наиболее интегрированного центра фундаментальных и поисковых исследований в России. А также, что крайне важно — как основного координатора науки и интеллектуального центра на огромной территории Сибирского региона, обеспечивая при этом выполнение задач, поставленных новым законом перед Российской академией наук и ее Сибирским отделением.

 

Не вдаваясь в детали огромного объема обозначенных этим законом рутинных задач, связанных в основном с экспертными функциями РАН, в момент выборов мы публично озвучили дополнительные задачи, решение которых было необходимо для сохранения лидирующих позиций СО РАН и могло опираться на наши реальные возможности без выхода из законодательного поля. Это:

-выполнение основной миссии РАН — максимального содействия возрождению и развитию экономики страны, укреплению ее обороноспособности в новых условиях;

-обеспечение системного решения кадровых и смежных с ними проблем Сибирского отделения (проблемы членства в РАН, проблемы молодежи, жилья, корпоративного целевого здравоохранения и многое другое);

-сохранение координирующей и научной роли ОУСов как главных носителей структурированного потенциала науки и научной компетенции в Сибири;

-завершение полноценной интеграции с СО РАМН и СО РАСХН, вошедших в СО РАН в 2013 году;

-восстановление взаимопонимания и конструктивного сотрудничества со всеми институтами государственной и региональной власти;

-создание интегрированного научного центра федерального значения на базе Новосибирского научного центра;

-инициирование в СО РАН крупных мультицисциплинарных исследовательских проектов в интересах решения проблем России и крупнейших отечественных компаний и госкорпораций;

-развитие интеграции с региональными университетами по вопросам как подготовки кадров для науки, так и осуществления совместных исследований;

-оптимизация сотрудничества СО РАН с малым и средним наукоемким бизнесом, содействие созданию и развитию новых технопарков и инжиниринговых структур, в том числе в интересах реализации достижений аграрных и медицинских наук;

-возвращение к идее М.А. Лаврентьева о создании вокруг научных институтов (а теперь и университетов) «пояса внедрения» практических результатов научных работ на современном уровне;

-объединение ученых для решения насущных задач сохранения экосистем региона, страны и планеты в целом.

Пять лет для новой команды, да еще в условиях практически выброшенных из активной работы двух лет тотальной пандемии, — это очень мало для полного выполнения публично озвученных задач. Тем не менее, по нашему мнению, получилось всё же многое. Ниже тезисно изложены некоторые итоги.

-Самый главный для СО РАН вопрос — это его кадровый состав, причем в новых условиях — академический. Результаты здесь есть. За прошедшие 5 лет в результате плотной работы как президиума СО РАН, так и, в первую очередь, всех ОУСов по направлениям наук численность членов РАН в составе Сибирского отделения  увеличилась с 212 до 227 человек. При этом произошло существенное улучшение беспокоившего все ОУСы соотношения численности членов-корреспондентов к численности академиков, стало 122:105 против исходного 109:103. Наиболее «урожайными» были выборы нынешнего 2022 года: всего по СО РАН были избраны 7 академиков и 29 членов-корреспондентов РАН. При этом существенно улучшилось соотношение членов РАН по регионам Сибири и Новосибирска: среди вновь избранных 29 членов-корреспондентов РАН почти половина пришлась на региональные научные центры СО РАН (13 человек). Численность наиболее перспективного резерва для Академии — профессоров РАН в Сибирском отделении также существенно увеличилась, с 75 до 111 человек.

-Продолжается традиция строительства жилья в формате ЖСК. Так, за пятилетие только в новосибирском Академгородке почти тысяча наших сотрудников  получили квартиры в новых домах «Бозона», «Протона» и других новостроек. Впервые в истории пореформенной РАН идет согласование документов на строительство жилья не только кооперативами, образованными научными институтами СО РАН,  но кооперативом с инициатором непосредственно ФГБУ « СО РАН».

-Наконец удалось решить остававшийся уже более десятилетия наиболее болезненным вопрос о качественном бесплатном медицинском обслуживании членов академии и квалифицированных научных сотрудников СО РАН. Так, в результате более чем трехлетней настойчивой работы руководства СО РАН специальным распоряжением Правительства РФ с июня этого года все входящие в Сибирское и другие региональные отделения РАН члены академии и их семьи прикреплены к самому квалифицированному в регионах России медицинскому ведомству: Федеральному медико-биологическому агентству (ФМБА).  Учреждения ФМБА имеются практически во всех крупных городах Сибири, где расположены и наши региональные центры. Ожидаем, что с августа существенно улучшится обслуживание и в изрядно потрепанном за последние годы бывшем «докторском диспансере» новосибирского Академгородка.

-Объединенные ученые советы СО РАН по наукам сохранили свои позиции в качестве главных носителей структурированного научного потенциала и компетенций СО РАН и существенно дополнили свой состав: сейчас в ОУСы в обязательном порядке входят профессора РАН и многие специалисты комплементарных университетов Сибири. Именно наши ОУСы взяли на себя основные функции подготовки конструктивных ответов на глобальные вызовы, возникшие в связи с начавшейся в 2020 году пандемией и с недавно объявленной России жесточайшей технологической блокадой.

-В Сибирском отделении произошла полноценная интеграция прежнего СО РАН с СО РАМН и СО РАСХН, вошедших в состав СО РАН в 2013 году. В частности, это проявляется в равноправном участии всех, независимо от предыстории, научных организаций и специалистов как в проведении научных совещаний, так и в работе по общим мультидисциплинарным проектам.

-Обеспечено конструктивное сотрудничество со всеми институтами государственной и региональной власти. Это вылилось, в частности, в разработку и утверждение Правительством РФ в 2018 с участием полпреда Президента РФ по СФО С.И. Меняйло Плана комплексного развития СО РАН и с участием губернатора НСО А.А. Травникова — программы развития Новосибирского научного центра («Академгородок 2.0»). Специалисты СО РАН —  непременные участники решения многих региональных вопросов, входят в органы управления субъектами Федерации. Само Сибирское отделение было принято ассоциированным членом Межрегиональной ассоциации «Сибирское соглашение» (МАСС).

-Реализуется, хотя и медленно, согласованная с Правительством РФ программа развития Новосибирского научного центра — «Академгородок 2.0». Тем не менее, ускоренными темпами идет строительство крупнейшего  российского объекта уровня мегасайнс — ЦКП «Сибирский кольцевой источник фотонов» (СКИФ) в наукограде Кольцово. В таком же ритме происходит расширение и реконструкция кампуса Новосибирского государственного университета. Утверждены инвестпроект  на почти кратное расширение площадей новосибирского Академпарка и мастер-план строительства нового микрорайона  «СмартСити-Новосибирск» между традиционным Академгородком и наукоградом Кольцово.                                                                                     

-ННЦ выиграл конкурсы на создание национальных центров международного уровня (НЦМУ) по математике и двух центров генетических технологий. Создан Центр  мирового уровня «Передовые цифровые технологии» в Тюменском государственном университете. Выиграны конкурсы на создание  Центров компетенций НТИ по водородной энергетике (ФИЦ «Институт катализа им. Г.К. Борескова СО РАН») и новым материалам (Новосибирский государственный университет), инженерных центров в НГУ и Институте теплофизики им. С.С. Кутателадзе СО РАН.

-Кратно расширена инфраструктура лицея №130 им. ак. М.А. Лаврентьева, сданы в эксплуатацию гимназия № 3 в Академгородке и лицей «Технополис» в Кольцово. Согласовано долгожданное строительство детской музыкальной школы в Академгородке, идет работа по коренной реконструкции транспортной сети в ННЦ. Конечно, самым больным местом в реализации программы «Академгородок 2.0» является развитие научной инфраструктуры в виде запланированных центров коллективного пользования вокруг наших институтов. Это развитие возможно при вливании непосредственно федеральных ресурсов, что стало пока маловероятным.

-Крупнейшим успехом СО РАН в самые последние годы стало возрождение системы инициирования и реализации крупных интеграционных мультидисциплинарных проектов в новых условиях, когда по закону №253-ФЗ ни РАН, ни ее региональные отделения не имеют права выступать в качестве главного распорядителя бюджетных средств для проведения научных исследований. Тем не менее, и в этих условиях Сибирское отделение всё же смогло доказать, что оно является полноценной научной организацией, способной участвовать, наряду с НИИ и вузами, в конкурсе на гранты-«стомиллионники». ФГБУ «СО РАН» заявилось как научная организация, подав проект «Создание теоретической и экспериментальной платформы для изучения физико-химической механики материалов со сложными условиями нагружения» под руководством академика В.М.Фомина и выиграла конкурс.  Одновременно в том же 2020 году по просьбе полпреда Президента РФ по Сибирскому федеральному округу всего за  три недели СО РАН организовало и обеспечило проведение на средства ПАО «ГМК Норникель» комплексной Большой Норильской экспедиции по исследованию причин и последствий крупной экологической аварии вблизи Норильска с участием 14-ти институтов СО РАН из семи городов. Второй этап этой экспедиции с таким же широким участием НИИ был проведен в 2021 году, сейчас идет третий этап. В текущем 2022 году также по инициативе и за счет «Норникеля» СО РАН организовало и проводит еще более крупномасштабную Большую научную экспедицию по исследованию биоразнообразия на всех территориях, от Забайкалья до Кольского полуострова, где расположены производственные и логистические объекты «Норникеля».

Сходные мультидисциплинарные интеграционные проекты с участием большого числа НИИ и вузов инициированы СО РАН также по заказам ПАО «Татнефть», ПАО «Газпром нефть», АФК «Система» и многих других крупных компаний.  Для системной работы по организации и обеспечению таких проектов в структуре СО РАН создано специальное подразделение — Центр управления проектами, а также, впервые в системе пореформенной РАН,  несколько хозрасчетных научных подразделений. 

-Сибирскому отделению удалось, несмотря на многочисленные «набеги» извне, сохранить всю доставшуюся после 2013 года в наследие от прежнего СО РАН инфраструктуру в Академгородке. Это создало прочный фундамент для внебюджетной поддержки наших научных и научно-популярных журналов, а также решения многих затратных социальных задач типа ремонта и содержания сохранившихся в ведении СО РАН общежитий и спортивных сооружений, плюс хотя бы частичное поддержание в приличном виде лесов и улиц Академгородка. Это тоже очень непросто, так как  в Академгородке сейчас семь (! — как в известной пословице) хозяев.

-Существенно расширено взаимодействие с университетами Сибирского макрорегиона, в том числе путем участия СО РАН в создании мультидисциплинарных региональных НОЦ, а также вовлечения вузов в комплексные проекты СО РАН и работу ОУСов СО РАН. Сибирское отделение постоянно взаимодействует с Минобрнауки России по экспертизе и согласованию как тематик научных исследований в региональных вузах, так и тематик вновь образуемых молодежных лабораторий. С помощью СО РАН произошло существенное обновление приборного парка ведущих вузов Сибири. Так, только НГУ за пять лет получил новое оборудование на сумму немного менее 1 млрд. рублей. Совершенно новым опытом укрепления взаимодействия университетов с научными институтами СО РАН стало создание Иркутского филиала Сибирского отделения, в самой идее которого было заложено создание такой координации на уровне субъекта Федерации.

-Развивается сотрудничество с малым и средним наукоемким бизнесом, как путем содействия в развитии новосибирского Академпарка, так и через образуемые НОЦы. Для активизации этого процесса в 2020 году в Правительство РФ была подана заявка на создание Инновационного научно-технологического центра (ИНТЦ) «Новосибирский научный центр» в формате  технологической долины в рамках закона №216-ФЗ. К сожалению, начавшаяся пандемия прервала согласование этого проекта, столь важного для развития  лаврентьевского «пояса внедрения». Тем не менее,  новая версия проектной документации  находится на стадии разработки. Для повышения эффективности взаимодействия с бизнесом СО РАН учредило новый  журнал «Наука и технологии Сибири», интерес к которому превзошел все наши ожидания.

-Активнейшим образом все пять лет работал Научный совет СО РАН по проблемам озера Байкал, доказавший свою способность на самом высоком уровне отстаивать будущее великого Озера. Заработал новый Научный совет СО РАН по проблемам экологии Сибири и Восточной Арктики.

 

Хотелось бы надеяться, что опыт,  самостоятельно приобретенный Сибирским отделением в решении многих затронутых проблем, станет использоваться и «большой» Академией наук. Именно для этого Сибирское отделение выдвинуло кандидатом на пост президента РАН одного из наиболее опытных членов нынешнего руководства  нашего Отделения — его главного ученого секретаря, директора Института теплофизики им. С.С. Кутателадзе СО РАН, члена президиума РАН академика Дмитрия Марковича.

 

Как всегда, в ходе решения многих задач выявилось множество как ожидавшихся, так и совсем непредвиденных проблем. В минувшем пятилетии абсолютно неожиданной преградой, затянувшей, но, к счастью, не поставившей крест на решении многих поставленных задач, оказалась тотальная пандемия. Она вызвала серьезный и затяжной спад в экономике страны и секвестр научных бюджетов. В результате  замедлились и научные исследования в лабораториях, клиниках, экспедициях и на опытных полях.

 

Второй тоже абсолютно непредвиденной проблемой стала обрушившаяся весной этого года тотальная экономическая, политическая и технологическая изоляция России со стороны большинства западных и ряда примкнувших к ним стран, которые и ранее «сквозь зубы» наблюдали за происходившим шаг за шагом восстановлением сил и военного и политического суверенитета России. Сибирское отделение одним из первых в РАН откликнулось на участие в решении возникших проблем путем координации научных работ для противодействия пандемии и решения вопроса восстановления технологического суверенитета России. Так, именно СО РАН с нынешнего года обеспечило полную импортонезависимость страны по стратегически важным катализаторам нефтепереработки. Многие технологические решения и предложения СО РАН переданы в РАН по 12-ти находящимся в компетенции Сибирского отделения направлениям и руководству страны для реализации.

 

Как говорят в России, нет худа без добра. Вынужденная тотальная изоляция страны  стала очень сильным стимулом для восстановления технологического суверенитета  России и созидательной роли отечественной науки и, как мы надеемся, ее величия, о чем на протяжении последних десятилетий нам приходилось только мечтать.

 

Учитывая всё это и, безусловно, рассчитывая на поддержку здравых сил общества в восстановлении роли Академии наук, к уже решенным задачам на ближайшее пятилетие следует прибавить постановку, пока в рамках существующего законодательства,  не до конца решенных ранее задач, и добавить многие новые, о которых мы, хотелось бы надеяться, еще неоднократно побеседуем на страницах и сайте «Науки в Сибири».  В частности, это касается восстановления   лидирующих позиций  не только российской науки, но и экономики  Сибири и страны в целом. Это ставит в число первоочередных задач  продолжение поиска и реализацию адекватной отечественной модели развития и использования интеллектуального потенциала страны. Россия способна вернуть утраченное научное и технологическое лидерство.  Нынешняя обстановка явно способствует этому. С нашим человеческим потенциалом, природными ресурсами, обширной территорией нет ничего невозможного, несмотря на сложную внешнеполитическую и экономическую ситуацию. У СО РАН  были  и есть все предпосылки оставаться  площадкой создания и развития новой модели управления научным потенциалом страны.

Фото ТАСС, Юлии Поздняковой, Славы Gelio Степанова (анонс)

Глава региона подробно рассмотрел все организационные вопросы, касающиеся подготовки к форуму, и обратил особое внимание на готовность выставочных площадок «Технопрома», активностей на территории проведения форума, на необходимость грамотной логистики по встрече и сопровождению участников форума и другие вопросы. Все организационные вопросы подготовки к «Технопрому» будут тщательно проработаны.

Напомним, основную программу IX Международного форума технологического развития «Технопром-2022», который пройдет в Новосибирске с 23 по 26 августа, составят десять треков, в числе основных — актуальные вопросы научно-технологической политики, а также  проекты мегасайнс, зеленая экономика, продовольственная безопасность, медицина высоких технологий, научно-технологическая и производственная кооперация и другие темы. Мероприятиями-спутниками форума технологического развития станут II форум трансфера технологий и VII Всероссийский молодежный научный форум «Наука будущего — наука молодых».

В этом году «Технопром» впервые будет проводиться четыре дня, он включен в сетку федеральных мероприятий и станет ежегодным масштабным форумом федерального уровня, который пройдет в формате Российской технологической недели. Тема этого года — «Технологический суверенитет и устойчивое развитие России». Оргкомитет форума в этом году возглавляет заместитель Председателя Правительства РФ Дмитрий Чернышенко, что свидетельствует о высоком уровне мероприятия, цель которого – содействовать повышению технологического суверенитета России. Площадкой для проведения форума определен МВК «Новосибирск Экспоцентр». На пленарном заседании форума в качестве главного вопроса будут рассмотрены пути достижения технологического суверенитета России — эти вопросы являются одними из основных вопросов безопасности страны.

Одним из интересных прикладных направлений форума станет презентация пяти первых рабочих станций СКИФ. Планируется представить руководителей этих станций, тематику их исследований, точки соприкосновения новых научных знаний с интересами реального сектора экономики.  В «Технопроме-2022» предполагается участие федеральных руководителей, в числе которых представители Правительства РФ, руководители ведущих федеральных министерств, представители ведущих госкорпораций, институтов развития, технологических компаний.

По материалам пресс-службы правительства НСО

«В прошлом году с компанией “Титан-2” мы официально объявили о старте строительства. В этом году уже развернута полноценная работа. С апреля объём выполненного — значительный. В 2023 году основные здания будут возведены и готовы принимать ускорительное и инжекторное оборудование. Основной изготовитель — наш сибирский Институт ядерной физики. Работа учёных и работа строителей синхронизирована», — отметил глава региона.

Работы на объекте сегодня идут в соответствии с графиком, более того, по зданию накопителя строители опережают его на 60 дней, сообщил директор программы по строительству ЦКП СКИФ (АО «Концерн Титан-2») Василий Николаевич Береснев: «Мы понимаем всю ответственность со своей стороны, не только в сдаче работы в срок, но и, в соблюдении особых условий: ряд работ должен быть выполнен при положительных температурах, завершён как можно раньше. Несмотря на то, что мы запланировали это сделать в ноябре, мы фактически должны закончить в августе».

Василий Береснев также рассказал, что на строительстве ЦКП СКИФ сегодня работают пять новосибирских организаций-субподрядчиков, которые удовлетворяют высоким требованиям «Титана-2». Основные критерии отбора: высокий профессионализм, готовность работать по самым жёстким стандартам и наличие необходимой техники. «Я благодарен руководству компании, за то, что привлекают местных подрядчиков, производителей, поставщиков: от поставщиков питания в строительный городок до поставщиков оборудования и материалов, — высказался Андрей Травников.

Весомый вклад в возведение масштабного научного объекта вносят не только новосибирские строители, но и новосибирские учёные. На базе Института ядерной физики им. Г.И. Будкера СО РАН создаётся уникальное оборудование ускорительного комплекса СКИФ, равных которому нет в мире. В мае в институте началась сборка первых сегментов синхротрона — бустера, важнейшего элемента технологической «начинки» для будущего ускорительного комплекса. Готово уже более 80 процентов инжекторного оборудования.

«Мы не будем задерживать реализацию проекта и с радостью начнем монтаж оборудования в новых зданиях, мы к этому готовы», — информировал академик Павел Владимирович Логачёв, директор ИЯФ СО РАН. Учёный также отметил, что институт уже давно изготавливает всё необходимое оборудование самостоятельно, не завися от иностранных поставок. «Все элементы мы можем сделать сами. С нуля в короткий срок это не разработаешь», — уточнил Павел Логачёв.

Сейчас на стройплощадке СКИФа уже на сто процентов выполнено устройство котлованов зданий инжектора, столовой и административного корпуса. На финальном этапе — устройство котлована накопителя. Завершена вертикальная планировка в пятне застройки корпуса стендов и испытаний и корпуса инженерного обеспечения. В основании инжектора установлено 1 938 свай в раскатных скважинах (из 5 800), в основании накопителя – 14 588 свай в раскатных скважинах (из 39 280). Как сообщили строители, у инжектора и накопителя фундамент будет особенно мощный, позволяющий исключить любые колебания, вибрации, чтобы ничто не могло изменить траекторию частиц и  помешать проведению научных экспериментов.

По материалам пресс-службы правительства НСО

Фото (анонс) пресс-службы наукограда Кольцово