В Академгородке установили возраст детеныша древней саблезубой кошки из Якутии

Публикация вызвала широкий резонанс в средствах массовой информации в России и за рубежом, большой интерес к ней проявили CNN, NBC, BBC, New York Times. Информацию о данном исследовании уже поместили в Википедию. В данном исследовании принимали участие ученые центра коллективного пользования «Ускорительная масс-спектрометрия НГУ — ННЦ» (ЦКП УМС), объединившего ресурсы четырех научных организаций: Института ядерной физики им. Г. И. Будкера СО РАН, Института археологии и этнографии СО РАН, ФИЦ «Институт катализа им. Г. К. Борескова СО РАН» и Новосибирского государственного университета. Они установили радиоуглеродный возраст ценной находки — не более 40 тысяч лет.

Мумифицированные останки детеныша саблезубой кошки Homotherium latidens были обнаружены в 2020 году на севере Якутии в верхнеплейстоценовых отложениях на правом берегу реки Бадяриха в бассейне реки Индигирка. Данный район известен многочисленными находками останков мамонтовой фауны. В Сибири останки данного вида животных обнаружены впервые. Ранее их находили только в Северной Америке.

Останки детеныша Homotherium latidens сравнили с современным львенком Panthera leo того же возраста. Помимо внешнего сходства было отмечено множество серьезных различий. У саблезубого котенка более вытянутая морда, крупный рот, небольшие уши, удлиненные и широкие передние лапы, массивная шея и шерсть темного цвета. Данное открытие уникально еще и потому, что впервые в палеонтологии ученые реконструировали внешний облик вымершего десять тысяч лет назад животного, не имеющего аналогов в современной фауне, не по костным остаткам, а путем прямого наблюдения. В настоящее время мумия детеныша саблезубого котенка находится на специальном хранении в Академии наук Республики Саха (Якутия).

 

детеныш Homotherium latidens

«Созданная в 2011 году ИЯФ СО РАН первая российская установка УМС послужила мощным толчком для развития радиоуглеродного направления, она показала отличные результаты во время сертификации и сейчас остается главным инструментом для совершенствования технологии и обучения сотрудников сложнейшему процессу», — рассказала директор ЦКП УМС Екатерина Васильевна Пархомчук. Для датирования останков котенка в ЦКП УМС учеными Якутии были переданы фрагменты шерсти животного, которые подвергли традиционным процедурам. Шерсть очистили от всевозможных примесей, которые проникли в образец из окружающей среды, определенным образом обработали и подвергли процессу графитизации: образец сжигался, углекислый газ отделялся от смеси и в присутствии катализатора восстанавливался водородом до элементарного углерода. Затем полученный порошок графита прессовался в таблетку. Она помещалась в ускорительный масс-спектрометр, с помощью которого было определено содержание оставшегося после радиоактивного распада ядра изотопа углерода С-14. Радиоуглеродный возраст рассчитывался из полученной концентрации, нормированной на стандартный образец, с учетом фоновой концентрации С-14 и изотопного сдвига, измеренного по другому изотопу — С-13.

«Для ЦКП УМС данная публикация стала знаковым событием. Впервые результаты нашего исследования публикуются в группе журналов Nature. Вклад новосибирского центра в эту замечательную совместную работу заключался в датировании сохранившейся шерсти котенка. Радиоуглеродный возраст, полученный методом ускорительной масс-спектрометрии, оказался равным 31 808 ± 367 лет, что по калибровке для объектов северного полушария IntCal 20, доступной в программе OxCal 4.4, дает период жизни кота 35—37 тысяч лет назад», — прокомментировала Екатерина Пархомчук.

По материалам пресс-службы НГУ

Рисунок итальянского палеохудожника Исакко Альберти

«Я поведу тебя в музей…»

На  выездном  заседании Общественного совета при министерстве экономического развития Новосибирской области обсуждалась идея масштабного выставочного центра как нового проекта «Академгородка 2.0». Инициатор — директор Международного научного центра СО РАН по проблемам трансграничных взаимодействий в Северной и Северо-Восточной Азии доктор экономических наук Вячеслав Евгеньевич Селивёрстов. Минувшей осенью он участвовал в конференции в китайском городе Хух-Хото. «Это столица автономного района Внутренняя Монголия КНР, региона обширного, богатого природными ресурсами, но по китайским меркам относительно малонаселенного, — напомнил ученый. — И что же? Здесь в едином комплексе построили два грандиозных, современных и очень креативных музея — Музей Внутренней Монголии и Музей науки и технологии. В них представлены экспонаты в диапазоне от реплик скелетов динозавров высотой с трехэтажный дом до макета космического корабля “Шэньчжоу” в натуральную величину».

 

Заседание Общественного совета

Музей Внутренней Монголии занимает площадь 64 тысяч квадратных метров, из которых 15 тысяч отведено под выставочные залы (пропорция вполне нормальная для музейного дела). Он оснащен передовым оборудованием и технологиями, состоит из собственно экспозиций, хранилища культурных реликвий и запасников, зоны обслуживания посетителей, деловой и исследовательской зоны, многофункционального зала.

Заметим, Хух-Хото — не наукоград, не технополис наподобие Шэньчженя или Чаньчуня. Это просто региональный центр, где политическая воля руководства нацелена на образование и просвещение граждан независимо от их численности и национальной принадлежности. А много ли в России подобных музеев — крупных, серьезных, современных, мультидисциплинарных?  По пальцам пересчитать, в Сибири реально ни одного. А наш гигантский макрорегион, не только ресурсо-, но и наукоемкий,  более чем достоин собственного экспозиционного комплекса.

 

Музейный комплекс в Хух-Хото

Тем более что сегодня к тому назрели все предпосылки. Это и геополитический «поворот на Восток» (включая Среднюю и Центральную Азию), и осознанная на самом-самом верху острая необходимость пропаганды научных знаний и научного труда, и преодоление попыток международной изоляции российской науки, и много чего еще. А где в Сибири, если не в Новосибирске? Аксиоматично: здесь крупнейший за Уралом научный центр, причем именно такой, каким мыслится музей — междисциплинарный, развивающийся, технологически ориентированный. Здесь — Сибирское отделение РАН и организации под его эгидой. Как сказал один из руководителей СО РАН, «у нас отобрали институты, но никто не способен отнять ответственность за состояние науки». Здесь — НГУ, третий (а по ряду показателей и второй) университет России. Аналогичную, если не лучшую позицию в национальных рейтингах занимает Академпарк. И все они способны показать «товар лицом» — научные открытия, достижения и эффекты, передовые разработки и технологии.

А кому показать? Далеко не только жителям крупнейшего муниципалитета России с его де-факто почти двумя миллионами населения. Новосибирск — только не удивляйтесь! — становится одним из крупнейших туристических городов страны. По развитию турбизнеса Новосибирская область — в первой российской десятке и на первом месте в Сибирском федеральном округе. Только чудесный наш зоопарк в минувшем году посетило около  полутора миллиона человек! При этом усиливается направление научного и научно-познавательного туризма. На его пути масса трудностей со всех сторон: и туроператоров, и институтов/лабораторий, и самих граждан, для которых максимальная научность — это планетарий и всё тот же зоопарк. Однако научный туризм — не что иное,  как государственная политика. «Партия сказала — надо!», по-советски выражаясь. Пишутся программы и дорожные карты, создаются структуры, разыгрываются гранты. А Новосибирская область ожидаемо становится одним из пилотных регионов России по этому направлению.

Но где и как показать? Вот с этим проблема. В Академгородке работает небольшой Выставочный центр СО РАН,  научные музеи Института археологии и этнографии и Института геологии и минералогии им.В.С. Соболева СО РАН, еще несколько музеев поменьше.  Ни в один просто так, с улицы, не зайдешь. Только по предварительной записи и группами. И в рабочее время — если не фестиваль, Дни науки и тому подобное. «Они создавались на полупрофессиональной основе сотрудниками базовых институтов и президиума СО РАН, — отметил Вячеслав Селивёрстов. — Труд этих подвижников формирования имиджа Академгородка заслуживает самой высокой оценки, но современные технологии и возможности выставочно-презентационной деятельности требуют новых подходов, механизмов и компетенций».  Да и остановиться туристу в Академгородке почти негде. Морально и физически устаревшая гостиница СО РАН «Золотая долина» почти постоянно заполнена. Второй отель — Park Wood Hotel — на расстоянии вытянутой руки от морга и похоронных учреждений, то еще соседство. Да и с общепитом у нас не очень богато (если не считать кофеен вдоль Морского проспекта).

 

Вячеслав Селивёрстов

Исходя изо всего сказанного выше, Вячеслав Селивёрстов вынес на обсуждение идею «научного Диснейленда» — единого научно-образовательно-досугового комплекса как нового флагманского проекта программы «Академгородок 2.0». «По масштабам он должен быть сравним, как минимум, с кампусом НГУ», — убежден спикер. Проект с рабочим названием «Международный научно-технический экспоцентр» (МНТЭЦ), каким его представил В.Е. Селивёрстов, видится сочетающим уже действующие и создаваемые с нуля структуры и делится на четыре кластера. Музейно-экспозиционный кластер состоит из двух крупных музеев: Истории, археологии и природы Сибири (как вариант — Северной Азии), интегрирующий и сильно дополняющий действующие институтские, и Российско-китайский (вероятно) музей науки и техники. Кластер обучения и детско-юношеского творчества также объединил бы разобщенные действующие клубы и прирос бы современным Залом игр и виртуальной реальности «Познаём мир». Гостинично-рекреационный кластер предполагает новый конгресс-отель и другие точки гостеприимства вплоть до дискотеки на любой вкус и возраст.

Наконец, форумный кластер может состоять из открытых летних площадок, а главное — нового специализированного конгресс-центра в Академгородке. «Здесь можно проводить не только крупные международные форумы, но и, например, специализированные мероприятия “Технопрома”, — считает Вячеслав Селивёрстов. — Не секрет, что в новосибирском Экспоцентре на Станционной всем и вся заправляют столичные идеологи и организаторы, а ученые СО РАН как бы “сидят на приставных стульях”, отодвинутые на периферию».

Инициатор проекта подчеркнул, что два направления деятельности МНТЭЦ (пропаганда научных  достижений институтов СО РАН и приобщение детей и молодежи к науке) логично взаимодополняют друг друга. «Включение кластера детско-юношеского творчества в данный проект — одна из важных новых идей, и это отвечает вызовам времени, ведь сегодня воспитание нового поколения становится важнейшим стратегическим приоритетом России», — убежден Вячеслав Евгеньевич.

 В 2018 г. в рамках конкурса проектов «Академгородка 2.0» был предложен проект «Открывариум» для вовлечения в науку детей и молодежи. Однако по ряду причин он не «взлетел».  «В то же время, — подчеркнул В.Е. Селиверстов,  — нам очень нужна работа с детьми,  начиная буквально с первых классов, и не только через систему их патриотического воспитания, но и в формате приобщения к творчеству, к науке, к креативности. И это нужно делать не в форме скучных уроков, а интересно, познавательно,  с учетом современных игровых возможностей».

 

Музей науки и искусства, Сингапур

Организационно МНТЭЦ выглядит как крупная сложная многопрофильная структура — с попечительским советом, советом директоров и управляющей компанией. Основное строение музейного комплекса предложено разместить в Верхней зоне Академгородка, в шаговой доступности от институтов и гипотетической новой гостиницы. Стоимость музейно-просветительского мегапроекта очень вариативна, как и модели его реализации: В. Селивёрстов считает, что обозначать какие-либо цифры преждевременно. Ресурсное обеспечение видится государственно-частным, с привлечением возможностей не только и не столько государственного бюджета (хотя проект однозначно претендует на национальный масштаб и сравним, как минимум, с сочинским «Сириусом»), а, прежде всего, крупных госкорпораций — Росатома, Ростеха, Роскосмоса и других. Определенные возможности, как считает спикер, заложены в сотрудничестве с Китаем — поэтому и рассматриваются совместные научно-технологические экспозиции.

Видит Вячеслав Евгеньевич и многие риски проекта, о которых говорит вполне открыто. На первом месте стоит риск ресурсный: с учетом внешнеполитической и внутриэкономической обстановки говорить о десятках бюджетных миллиардов, прямо скажем, сложновато. Но, во-первых, проект МНТЭЦ может быть реализован за счет государственно-частного партнерства. Увидев выдающийся пример в Хух-Хото, В. Селивёрстов считает нужным проработать возможности привлечения китайских инвестиций под определенные обязательства — например, организации в рамках МНТЭЦ крупной экспозиции КНР. Что же до российских госбюджетных возможностей, то это вопрос политической воли.  Докладчик напомнил:  «Строительство Новосибирского государственного театра оперы и балета осуществлялось в трудных условиях военного времени, и театр был открыт 12 мая 1945 года».

 

Музей науки имени принца Фелипе, Валенсия (Испания)

Обсуждался и «девелоперский риск», связанный с ориентацией застройщиков и других внешних операторов на получение максимальной прибыли от вхождения в проект. Но МНТЭЦ ориентирован, прежде всего, на достижение высокой социальной и научной эффективности, и партнеры должны быть выбраны соответствующие. Наконец, предвидится неоднократно уже случавшееся в Академгородке противодействие проекту со стороны агрессивной части местного «зеленого» сообщества. Однако даже в Верхней зоне есть пустующие площадки, на которых практически ничего не нужно вырубать.

Кстати, одна из самых активных дискуссий состоялась вокруг локации МНТЭЦ. Почему именно Верхняя зона? Представители Академпарка напомнили о своей площадке к югу от «гусей» — в одном из вариантов застройки этого участка, кстати, присутствует гостиница. Также возникла идея «прописать» МНТЭЦ в новом микрорайоне с рабочим названием СмартСити между Нижней Ельцовкой и наукоградом Кольцово.

Для дебютного обсуждения проект МНТЭЦ проработан более чем детально: кроме площадок, на слайдах В. Селивёрстова присутствовали и скрупулезно прописанная оргструктура, и даже названия отдельных экспозиций. При этом инициатор понимает, что сценарий реализации  замысла очень вариативен, и на пути к закладке фундаментов нужно будет проходить множество ситуационных развилок, а также договариваться и передоговариваться со всеми сегодняшними акторами экспозиционно-просветительской деятельности в Академгородке и за его пределами.  «Сегодня у нас первая попытка внесения идеи в публичную плоскость», — подчеркнул Вячеслав Евгеньевич. Он предполагает дальнейшие обсуждения на заседаниях президиума СО РАН и коордсовета программы «Академгородок 2.0», и при условии их одобрения — дальнейшие проработки и контакты.

Андрей Соболевский

Фото автора, Вячеслава Селивёрстова и из открытых источников

На фото анонса — Шэньчженьский музей науки и технологии

Ученые Академгородка исследовали элитный «Дом мертвых»

Археологические раскопки кургана № 51 саргатской культуры раннего железного века на могильнике «Усть-Тартасские курганы» (Венгеровский район Новосибирской области) проходили под руководством заместителя директора по науке Института археологии и этнографии СО РАН академика Вячеслава Молодина и доцента кафедры археологии и этнографии Гуманитарного института Новосибирского государственного университета, доктора исторических наук Людмилы Мыльниковой. Раскопки проводились ручным способом без использования техники.

Впервые для сибирского региона был исследован курган саргатской культуры раннего железного века с многочисленными неграблеными погребениями, для которых получен статистически значимый набор радиоуглеродных дат и календарных возрастов, а также результатов анализа стабильных изотопов, выявивший особенности образа жизни усопших и хронологии погребений. По количеству выявленных погребений, погребальному обряду и сопроводительному инвентарю обследуемый курган был отнесен учеными к разряду элитных объектов.

― Мы исследовали 22 погребения. Все они снабжены наборами сопроводительного инвентаря: женщины в большинстве случаев ― тремя сосудами, мужчины –― двумя. И те, и другие, кроме разнообразного набора изделий, имели однолезвийный железный нож. В мужских захоронениях встречались железные и костяные наконечники стрел и пряжки. Женщины из трех захоронений были похоронены в меховых или матерчатых шапочках, расшитых разноцветными бусинами и бисером, в том числе сделанными из стекла. В отдельных случаях даже удалось выявить тончайшие серебряные нити и шнурочки, на которых эти изящные подвески крепились к головным уборам. Еще одной интересной особенностью данных головных уборов явились ряды фигурных бронзовых бляшек, горизонтально нашитых в один ряд на лобной части головного убора. Бляшки имели индивидуальную форму для каждой женщины. В одном погребении помимо двух крупных округлых бронзовых бляшек находились ещё две золотые, украшенные выдавленным пуансоном декором. Также нами были найдены редкие изделия, например, шейная бронзовая гривна и костяная подвеска с изображением кабана. Примечательно, что некоторые из найденных изделий изготовлены по технологиям, не практиковавшимся в нашем регионе в то время. Это подчеркивает высокий статус погребенных, ― рассказала Людмила Мыльникова.

Ученые отметили интересную особенность построения сакрального пространства кургана ― наложение некоторых могильных ям друг на друга. Это дало им возможность построить относительную хронологию объекта, которая позднее была подтверждена радиоуглеродным методом.

Сотрудники Центра коллективного пользования «Ускорительная масс-спектрометрия НГУ-ННЦ» радиоуглеродным методом произвели датирование 17 костных фрагментов. Статистическую обработку полученных результатов выполнил сотрудник Института интеллектуальной робототехники НГУ Петр Меньшанов, анализ стабильных изотопов (δ13C и δ15N) в коллагене костных фрагментов проводили в лаборатории изотопных исследований ИАЭТ СО РАН.

В результате исследований выяснилось, что для всех захоронений памятника характерна небольшая величина вариации значений изотопных сдвигов, свидетельствующая в пользу однотипности диеты у захороненных на территории памятника, а также в пользу короткого временного промежутка, в который жили представители этой культуры. Небольшие различия в уровне изотопных сдвигов между мужчинами и женщинами на протяжении второй фазы существования памятника позволяют предположить некоторое преобладание в рационе женщин белковой пищи по сравнению с мужчинами, по-видимому в результате большей стабильности богатого белком рациона и более оседлого образа жизни женщин рядом с богатой рыбой рекой в сравнении с мужчинами.

Для справки:

Саргатская культура ― культура раннего железного века, относится к культурам скифского круга. Ее население занимало огромную территорию между Ишимом и средним Иртышом, а возможно, простиралась чуть ли не до берегов Оби. Существовала более тысячи лет: ученые датируют культуру VII-V вв. до н.э. ― III-V вв. н.э.

Археологическая работа проводилась в рамках проекта РНФ № 22-18-00012 «Элитные курганы саргатской культуры раннего железного века в Обь-Иртышской лесостепи (Новосибирская область)». Радиоуглеродное датирование выполнено при поддержке проекта программы «Приоритет-2030». 

 

Добро пожаловать или посторонним вход запрещен: почему в России учится мало иностранцев

Сразу две оговорки: во-первых, мой личный опыт весьма ограничен географически и этнографически, поскольку он распространяется главным образом на японцев, отчасти на корейцев, и лишь в малой степени на китайцев.  Во-вторых, предлагаемый текст составлен безотносительно ковидной ситуации: эпидемии приходят и уходят, проблемы остаются.

Имидж — всё

Первое и самое главное условие, которым руководствуется администрация японского вуза при выборе зарубежного партнёра — это устойчивый с точки зрения масс (то есть всего населения Японии) имидж страны, где расположен университет, а также степень политической близости с этой страной на официальном уровне. Никакая информация об общем высоком уровне преступности в США, об опасностях, поджидающих иностранного студента или туриста на улицах Нью-Йорка, Чикаго или Лос-Анджелеса, никакие повторяющиеся практически ежемесячно случаи множественных убийств в результате перестрелки в кампусах американских университетов и школах— всё это не может и ещё долго не сможет остановить рост числа желающих поехать в Америку на учёбу, стажировку, на хоумстей (проживание в семьях) и так далее.

Причина проста: тотальная «промывка мозгов» на всех уровнях, от государственного до бытового, для чего подключены самые разнообразные источники и способы подачи информации, начиная с введения много лет назад английского языка (разумеется, в версии American English) в качестве обязательного для изучения в школах и вузах со статусом «первого иностранного». Все прочие языки, как-то французский, немецкий, испанский, китайский, русский и корейский (именно в такой последовательности по степени  популярности), — проходят по категории «второй иностранный язык».

Учащихся ориентируют также через множество теле- и радиопередач в рамках учебных программ, через всевозможную рекламу изучения английского в стране его повседневного применения (здесь по-прежнему также лидируют США, но их успешно теснят более дешёвые с точки зрения проживания и вполне англоязычные Австралия, Новая Зеландия и Канада); задействованы также пресса, интернет-ресурсы, отзывы разного рода «деятелей культуры» и просто медийных celebrities. Следует учесть, что в Японии как нигде в мире высок уровень доверия населения к информации, передаваемой официальными источниками. По данным регулярно проводимых соцопросов, свыше 80% избирателей свои политические предпочтения формируют на основе той информации, которую им предоставляет чтение ежедневных газет и просмотр теленовостей. При этом позиция японских медиа в отношении США и других англоязычных стран остается стабильно положительной (чего нельзя сказать об освещении «российской темы», относительно которой только в последние годы наблюдается некоторое потепление, во многом  благодаря достаточно хорошим личным отношениям между руководителями двух стран). Так что никакие внезапные расовые и иные волнения, теракты и прочие опасные инциденты не влияют на общий тренд выбора англоязычной страны в качестве места учёбы или работы.

Кроме тяготения к американскому/англоязычному  образованию/науке, отметим ещё один стойкий тренд. Известно, что молодежь из стран с колониальным прошлым по сей день стремится получить образование и стажироваться в бывших метрополиях. Индийцы и пакистанцы — в странах Британского содружества, суринамцы — в Нидерландах, жители многих африканских стран — во Франции. В Японии также львиную долю обучающихся здесь иностранцев составляют китайские (из всех существующих ныне «Китаев», включая Гонконг и Тайвань) и корейские студенты, но так как японская колониальная история существенно отличалась от западных держав, то и обучение здесь иностранных студентов из азаиатских стран имеет свои особенности, подробное рассмотрение которых выходит за рамки нашей темы. При этом сами японцы (отдельные маргинальные примеры не в счёт) в страны материковой Азии на серьёзную учёбу не едут.  

По проторенной дорожке

Важным представляется также наличие предшествующего опыта — как личного, так и опыта научного руководителя или куратора из числа преподавателей, отвечающих за отправку учащихся за границу. Если студент/аспирант уже побывал ранее в том или ином иностранном  университете по программе «летнего обмена», на краткой стажировке или просто в ходе турпоездки, он с вероятностью 99% выберет вновь тот же самый вуз на более длительный срок. Аналогичным образом профессор, который когда-то стажировался или преподавал сам в зарубежном университете, как правило, будет именно его рекомендовать  своим молодым коллегам. Иногда совмещая это с определённой долей критики в своих воспоминаниях, но всё равно — именно его. Эффект, выраженный в русской поговорке «от добра добра не ищут», и при этом с характерным «восточным оттенком». Здесь уже работает типичное азиатское понимание верности однажды сделанному выбору, подкрепленное желанием сохранить преемственность установленных отношений и вместе с тем ожиданием ответной реакции зарубежного партнера. Даже если предыдущий опыт оказался не вполне удачным, не принято делать на этом акцент, напротив — в сознание внедряется мысль о том, что уж на следующий раз всё будет хорошо!

 

Аллея университета Аогаку, Япония

Не наукой единой

Очень важно наличие возможности обеспечения обширной культурной программы на свободное время, которого в случае студенческих обменов обычно остается достаточно много. Следует навсегда отказаться от старого советского подхода к учёбе, при котором наличие поблизости каких-либо музеев или выставок рассматривалось как приятное, но отнюдь не обязательное дополнение к основной задаче обретения новых полезных знаний. Классический пример — НГУ, изначально отделенный от Новосибирска так далеко, что до  ближайшего городского театра, цирка или концертного зала пролегали почти сорок километров, как-то преодолеваемые автобусом (реже — маршруткой и электричкой), и это было для студентов далеко не единственным препятствием на пути к культуре. Сегодня культурный фон учебы или стажировки видится едва ли не паритетным ей самой критерием выбора места поездки.  Объяснение лежит на поверхности: существующие в настоящее время в Японии и в целом на Западе программы студенческих обменов, побратимских связей между вузами и так далее, характеризуются сравнительно небольшим количеством обязательных учебных часов. При этом оставшееся свободным время организаторами планируется не на праздность, а на местные путешествия, осмотр исторических памятников, посещение семей, участие в творческих проектах и так далее.

В этих условиях наличие в достаточной близости от университета мест, имеющих официальный статус культурно-исторических достопримечательностей, — лучше всего из списка Всемирного наследия ЮНЕСКО — повышает в разы шанс данного вуза на установление таких отношений. Главная причина того, почему все уважающие себя университеты Японии стремятся закрепиться в Москве и Петербурге — это Кремль, Эрмитаж, Большой и Мариинский театры и так далее. Также весомым плюсом является что-либо, связанное с «брендовыми именами» русских классиков литературы, музыки и прочего.

Говоря о природе, нужно учитывать, что посмотреть на знаменитый лес или озеро — это одно, а постоянно или же достаточно долго жить рядом с ними — совсем другое. В России узнаваемыми «природными» именами для японцев являются лишь озеро Байкал, Уральские горы и Сибирь как таковая, то есть в целом (хотя её «холодный» имидж вовсе не тот, который нам был бы желателен). Съездить посмотреть, прокатиться разок по Транссибу хотели бы многие, но для жизни в течение 6-10 месяцев и более нужны другие стимулы. Так, например, если бы программа обучения в НГУ обязательно включала заранее прорекламированные и подготовленные каникулярные туры с выездом на Алтай, в какие-то восстановленные остроги, фольклорные встречи со староверами (нечто подобное я сам наблюдал два года назад под Улан-Удэ на встрече с «семейскими»  в рамках культурной программы большой международной конференции) — это были бы хорошие плюсы.

Для иностранных студентов и молодых исследователей можно, при достаточно хорошей проработке всех нюансов, устраивать и бюджетные туры в радиусе 200-300 километров от Новосибирска: например, в Сузунский музейный комплекс с посещением природных достопримечательностей. А для начала — запустить конвейер познавательных экскурсий в музей под открытым небом Института археологии и этнографии СО РАН по дороге на Ключи — для всех, а не только гуманитариев. При этом очень важным представляется хорошо продуманная и понятно составленная ознакомительная информация обо всём, что будет предложено вниманию гостей — и попадать к ним эта информация должна не в день выезда, а заблаговременно; и не в виде отпечатанного листа с перечислением имён и названий, а в виде красивого цветного буклета с фотографиями, и т.д. и т.п.

 

Музей под открытым небом ИАЭТ СО РАН

Великий, могучий, неактуальный

Важным, если не ключевым, условием установления регулярных обменов является наличие учебных курсов на английском языке. Наш традиционный подход «Учите русский язык — язык Пушкина, Толстого, Ленина и т.д. — и слушайте лекции на нём»  абсурден в данной ситуации, ибо речь не идёт о подготовке мотивированных военных или политических деятелей из дружественных стран, а о студентах, у большинства из которых занятия русским языком в их родных университетах обычно проходят в группах по 30-40 человек 1-2 раза в неделю, и, повторяю, почти всегда — в качестве «второго иностранного языка». Конечно, интерес к русскому языку и культуре обычно бывает самым первым стимулом к приезду в Россию, но когда речь заходит об учёбе, английский язык в качестве инструмента стоит вне конкуренции.

Увы, посетив НГУ позапрошлым летом в качестве члена Международного Академического Совета (МАС), я узнал, что такая «роскошь», как обучение на английском, исключая немногие предметы у медиков, по-прежнему отсутствует как данность, равно как сколько-нибудь приемлемые англоязычные печатные материалы об университете. Меня вместе с тем удивил тот энтузиазм, с которым нам рассказывали о китайцах, которые, дескать, много и охотно учатся на русском. Во-первых, не одними китайцами полнится мир, а во-вторых, хотя в КНР и ведется плановое выращивание полифонных (многоязычных) специалистов, но только китайскому руководству досконально известно, зачем это делается. Кстати, количество китайских вузов, заключивших с НГУ официальные соглашения именно как вузы, относительно невелико, и многие студенты из Китая просто приезжают в частном порядке на платное обучение. Похоже, что желание «зарабатывать здесь и сейчас» пришло в России на смену долгосрочной перспективе подготовки лояльных соседей.

Студенчество и начальство

Почти всё, сказанное выше относительно студенческих обменов, может быть применено и к характеристике условий при выборе мест для стажировки аспирантов и выше по академической лестнице. Разумеется, когда речь идёт о развитии не только учебных, но также научных и производственных связей, особую важность имеют наличие соответствующих мощностей и узких специалистов по той или иной тематике. Однако сплошь и рядом возникают ситуации, когда со стороны зарубежного партнёра преследуются конкретные цели получения интересующей его информации, возможность доступа к работе в российских лабораториях, архивах, проведение полевых исследований и так далее, в то время как основным мотивом российской стороны по-прежнему остается возможность организации поездок за рубеж руководителей и лиц, приближённых к ним.

Редкие случаи отправки на стажировку в заграничный вуз кого-то из способных студентов или аспирантов не меняют общей картины: до сих пор регулярные поездки в ту или иную страну за счет принимающей стороны наших функционеров составляют значительную долю «обменных контактов» российских вузов — и это при том, что практически все расходы по пребыванию в России своих сограждан тоже обычно несёт сам зарубежный партнёр.   

Фото автора и из открытых источников

СО РАН вступает в год науки и технологий

На собрании, посвященном итогам работы администрации Советского района Новосибирска в 2020 году, выступил заместитель председателя СО РАН доктор физико-математических наук Сергей Валерьевич Головин. Он рассказал о выполнении Сибирским отделением государственного задания по основным направлениям, сделав акцент на открытие в структуре СО РАН собственных исследовательских подразделений — Международного научного центра по проблемам трансграничных взаимодействий в Северной и Северо-Восточной Азии (МНЦТВ) и Научно-исследовательского центра по проблемам экологической безопасности и сохранения благоприятной окружающей среды (НИЦ «Экология»).

Касаясь начавшегося по инициативе президента России года науки и технологий, С. В. Головин анонсировал мероприятия, уже запланированные Сибирским отделением РАН. Их список открывают традиционные события: День Академгородка, форумы «Сибирские индустрии информационных систем» (СИИС), «Городские технологии» и «Технопром-2021». «В прошедшем году “Технопром” не проводился, но мы надеемся на его восстановление и строим большие планы», — подчеркнул ученый. Он сообщил, что СО РАН также намерено провести в 2021 году три представительных научных сессии: по вопросам развития Арктики (в связи с началом председательства России в Международном арктическом совете в 2021—2023 годах), по экологическим технологиям и секвестированию углерода и посвященную 60-летию первого полета человека в космос. В наступившем году Сибирское отделение отметит юбилеи академиков Валентина Афанасьевича Коптюга и Николая Николаевича Яненко, проведет десятки лекций и экскурсий для школьников и молодежи.

 

Сергей Головин

Сергей Головин также коснулся проблем новосибирского Академгородка, которые Сибирское отделение РАН способно решать только совместно с органами власти города и региона. В их числе — музей имени академика М. А. Лаврентьева. «Он с женой прожил в этом коттедже не очень долго, но общими усилиями и ресурсами здание следует реконструировать, чтобы сделать ключевым элементом музейного комплекса Академгородка», — считает заместитель председателя СО РАН. Некоторые злободневные вопросы подняли юные участники конкурса эссе «Что бы я сделал на посту президента Академгородка?»:  это не повсеместно комфортная среда, отсутствие детской больницы, ветхое жилье, общественный транспорт, спортивные объекты и административно выделенный статус научного городка. «Ребята написали о том, что их прежде всего волнует. У молодежи есть запрос на регулярный диалог с администрацией района по обсуждению и решению текущих проблем», — резюмировал С. Головин.

«Слова о недостатке диалога меня насторожили, хотя различных общественных групп и органов в районе много», — откликнулся заместитель новосибирского мэра Валерий Александрович Шварцкопп. Он подчеркнул, что на третьем году реализации программы «Академгородок 2.0» развитие научной инфраструктуры опережает социальный блок, и для 29 объектов городской среды, включенных в документ по настоянию ученых и общественности, «нет понимания источников финансирования». В этом контексте Сергей Головин предложил создать целевой фонд развития Советского района, наполняемый из двух источников — частных пожертвований и прироста налоговых поступлений в местный бюджет за истекший год. «Я не финансист и не готов сразу оценивать это предложение», — отреагировал вице-мэр. В заключительной части собрания он вручил почетные грамоты муниципалитета коллективам Института археологии и этнографии СО РАН и Федерального исследовательского центра фундаментальной и трансляционной медицины (ФИЦ ФТМ).

Соб.инф.

Для справки: В Советском районе Новосибирска на территории свыше 80 кв.км проживает около 142 000 человек. Средняя зарплата работников крупных и средних предприятий составляет 58,1 тысяч рублей в месяц и является самой высокой в городе. Из 153 выпускников-стобалльников ЭГЭ 2020 г. Новосибирской области 53 приходится на Советский район. Его жители показали минимальную по Новосибирску явку на голосование по поправкам в Конституцию и максимальную — на выборы в Горсовет. По данным соцопроса в октябре 2020 года население Советского района оценивает работу местной администрации выше, чем в других частях города, но около 60 % недовольны здравоохранением, общественным транспортом, качеством и стоимостью услуг ЖКХ.

Фото Андрея Соболевского, иллюстрация из открытых источников

 

Знаменитый музей Академгородка может вырасти в культурный центр

В 1981 году Совет Министров РСФСР принял решение о выделении участка для музея под открытым небом, который раньше организовал во дворе своего коттеджа основатель института, выдающийся археолог академик Алексей Павлович Окладников. Площадь территории у дороги «Академгородок—Ключи» составляет 46,5 га.

«Идея в том, чтобы здесь не просто стояли эти здания, а чтобы все было вписано интерактивно в какие-то события. Это что-то вроде культурного центра. Академгородок развивается, развиваются и прилегающие территории, и здесь, например, много молодежи живет. Поэтому есть потребность в появлении такого вот культурного центра притяжения, и эта площадка — идеальное место», — сказал Андрей Кривошапкин.

По его словам, планы по превращению площадки в культурный центр существовали и ранее, но «в позднее советское и раннее россйиское время» реализовать их не удалось из-за недостатка финансирования. В настоящее время институт планирует проводить на площадке фольклорные фестивали и другие массовые мероприятия. В частности, руководство ИАЭТ СО РАН провело первичные переговоры с новосибирскими реконструкторами.

«Институт обладает достаточным материалом, чтобы воссоздать тут этнографическую деревню. Мы можем точно воссоздать исторический, этнографический антураж. Понятно, что проводить что-то внутри Казымского острога будет нельзя, все-таки это памятник, но даже с видом на него любое мероприятие будет преображаться. Конечно, проведение такого рода мероприятий — не наша профильная деятельность, но я убежден, что мы несем ответственность за культурную жизнь Академгородка и города в целом. Тем более, что возможности для этого у института есть», — отметил ученый.

По материалам ТАСС

Фото ИАЭТ СО РАН (анонс) и «Наука в Сибири»