Отправной точкой встречи стало недавнее утверждение Министерством науки и высшего образования РФ «Концепции развития научно-популярного туризма в Российской Федерации на период до 2035 года». «Есть сформулированная на федеральном уровне повестка, есть аккредитованные туроператоры, — констатировал заместитель председателя СО РАН академик Алексей Владимирович Кочетов. — Сибирское отделение может выступить с интегрирующей функцией и вывести эту деятельность на более системный и интенсивный уровень». Помощник заместителя председателя СО РАН Сергей Вадимович Ти уточнил, что речь может идти прежде всего о сборке успешных туристических кейсов научных организаций, распространении их позитивного опыта и выявлении проблемных точек.

Кандидат физико-математических наук Анна Евгеньевна Трубачева из ФИЦ «Институт цитологии и генетики СО РАН» отметила, что реализация Концепции позволит усилить кадровый потенциал объектов научно-популярного туризма, повысит престиж научно-исследовательских центров. «Также открываются возможности получения федерального финансирования, поддержки субъектов Федерации, а также обеспечения за счет внебюджетных источников», — дополнила она. Анна Трубачева рассказала о туристических практиках ФИЦ ИЦиГ СО РАН, подчеркнув важность раздельной работы со школьниками и взрослыми по специальным программам: «Средне- и старшеклассникам, к примеру, интересен мастер-класс по выделению ДНК из растений, а люди возраста их родителей с интересом знакомятся с биологическими объектами с помощью современных микроскопов».

ФИЦ ИЦиГ СО РАН совместно с НГУ, ГНЦ ВБ «Вектор»  и Институтом ядерной физики им. Г.И. Будкера СО РАН уже вошли в пилотный проект «Пять дней в сердце Сибири», для которого определен туроператор. По словам Анны Трубачевой, этот проект открыт и для других исследовательских организаций. Критерием входа для них станет наличие так называемого «пакетного решения» — минимального набора сервисов и услуг (гиды, сувенирная продукция, транспорт и т. п.). Обсуждалась также необходимость соблюдения для туристических групп норм техники безопасности и их пребывания в институтах без помех для текущей научной работы.

Директор Выставочного центра СО РАН Екатерина Сергеевна Годунова представила это подразделение  «окном в большую науку» и считает его оптимальной входной точкой для специализированных туров по научному центру: «Здесь представлен весь потенциал Сибирского отделения». Участники совещания признали целесообразным более интенсивное использование площадки ВЦ СО РАН, особенно теми НИИ, которые заинтересованы в участии в проекте, но пока «не дотягивают» до «пакетного решения».

Основатель Интегрального музея Академгородка (сегодня АНО Культурно-исторический центр «Интеграл 2.0») Анастасия Германовна Близнюк предложила погружать научно-познавательные и научно-образовательные мероприятия в историко-культурный контекст. Член Союза дизайнеров России Александра Витальевна Бобрецова и кандидат политических наук Екатерина Александровна Крылова из Санкт-Петербургского отделения РАН рассказали об успешных туристических  проектах в российских столицах и в Томске, делая акцент на вовлечение в эту деятельность креативной молодежи и студенчества.

Подводя итоги встречи, академик Алексей Кочетов подчеркнул, что для исследовательских учреждений научно-популярный туризм полезен, как минимум, в двух аспектах — репутационном и ранней профориентации. «В сферу научного туризма вовлекаются представители разных сфер деятельности, — сказал заместитель председателя СО РАН. — С одной стороны, ни институты, ни Сибирское отделение не заменят профессиональные компании в части размещения, логистики и выстраивания целостных программ. С другой стороны, СО РАН может стать интеграционной площадкой по научному туризму, собирающей и распространяющей опыт успешных практик, а также решения неизбежных на этом поприще проблем. Желательно создать для этого единую информационную площадку, некоторый общий интерфейс, чтобы общаться не в регуляторном, а в сетевом формате».

Соб. инф.

Фото Андрея Соболевского

Главный герой, молодой человек по имени Дримс, расследует серию загадочных дел. В этом ему помогают местные жители, прототипами которых стали реальные люди городка — преподаватели, ученые, байкеры, уличные музыканты и торговцы, священник и мастер фотоателье. Другим ключевым персонажем стала бабушка главного героя, образ которой списан с бабушки участников команды Academ Dreams. По сюжету игры, она заслуженный врач в прошлом и любящая бабушка в настоящем.

«В основу игры легла история, пропитанная эстетикой научного центра Сибири, мистикой и экзистенциальным кризисом. Мы стараемся не раскрывать главных сюжетных линий, давая аудитории в нашем Telegram-канале лишь небольшие предыстории основного действия игры. Но в качестве примера могу привести квест, где Дримс должен найти все детали от мотоцикла самого Михаила Алексеевича Лаврентьева и собрать его. Также в сюжет войдет история строительства нового корпуса НГУ», — поделился руководитель проекта Млад Травков.

Интересные и знакомые для местных жителей локации — еще один важный аспект визуальной составляющей, рассказали разработчики. В основе представлена большая нарисованная карта Академгородка. Все локации срисованы с реальных мест — торговый центр, гостиница, дом культуры, Новосибирский государственный университет, хрущевки и кафе. « Академгородок — это уже бренд, и в маркетинговым плане его проще продвигать. Поэтому в противовес общественному мнению мы делаем игру не только для местных и стараемся не перегружать ее академовскими пасхалками, хотя они, безусловно, будут. Необязательно знать об этом месте, чтобы получить удовольствие от подобного жанра. Для иногородних пользователей это будет вымышленный городок в духе Касл-Рок или Дерри», — рассказала художник проекта Полина Травкова.

Разработчики уже сформировали прототип и написали историю вселенной игры, создали артбук. Сейчас идет работа над первыми тремя главами игры, всего будет 10 частей. Релиз первых трех частей игры запланирован на осень 2023 г. Несмотря на то, что у компании есть инвестор, разработчики зашли в Академпарк в качестве резидентов, чтобы получить место в бизнес-инкубаторе, а также менторскую, бухгалтерскую и юридическую помощь. «Академпарку как части Академгородка очень важны подобные продукты, которые популяризируют городок как интересное место для развития науки и технологического предпринимательства. Таким командам мы всегда готовы помочь с упаковкой продукта для его выхода на рынок, организовать менторскую поддержку и познакомить с инвесторами в области геймдева. Поэтому хочется верить, что ребята станут вдохновляющим примером для других разработчиков, которые также смогут стать частью нашей экосистемы», — уверен ментор акселерационных программ Академпарка Евгений Иванов.

По материалам издания «Деловой квартал Новосибирск»

Общение на площадке президиума СО РАН продолжает дискуссии на «Архипелаге-2021» в Великом Новгороде, собравшем представителей практически всех наукоемких территорий страны. В ноябре 2022 года Сибирское отделение РАН приняло решение о вхождении в состав Союза развития наукоградов России. «Новосибирский Академгородок, не являясь муниципальным образованием,  сегодня не может получить статус наукограда, поэтому нас в качестве исключения приняли в Союз наукоградов в лице организации, Сибирского отделения РАН, — пояснил первый заместитель председателя СО РАН академик Дмитрий Маркович Маркович. — Но мы видим эффективность механизмов развития наукоемких муниципалитетов без дополнительных государственных вливаний, а за счет перераспределения доходной части местных бюджетов. И мы ищем способы реализовать такие механизмы у себя. Будем обмениваться опытом и идеями».

В качестве докладчика Дмитрий Маркович акцентировал появление в стране наукоградов и академгородков как реализацию государственного приоритета равномерного развития науки мирового уровня на всей территории СССР: в 1946-1957 годах научные городки закладываются в Подмосковье, Поволжье, на Урале и в Сибири. Говоря о современных тенденциях формирования новых наукоёмких территорий, ученый процитировал слова нобелевского лауреата Андрея Гейма: «Я по-прежнему считаю, что это была ошибка — всё строить на новом месте  (в Сколково): и вузы, и академические институты, с нуля. Всегда есть возможность использовать эти деньги более эффективно. И Академгородок в Новосибирске — один из примеров того, что система может работать так, как на Западе». Историю вопроса затронул и директор Союза развития наукоградов Михаил Иванович Кузнецов: к концу1995 года были подготовлены два законопроекта — о наукоградах и академгородках. Первый был обсужден и принят Государственной думой, второй отправлен на доработку, а вскоре ушел из жизни его основной инициатор академик Валентин Афанасьевич Коптюг. «В результате академгородки выпали из законодательства», — констатировал Михаил Кузнецов.

Участники семинара сосредоточились на проблемах, препятствующих сегодня развитию наукоемких территорий. Президент Союза развития наукоградов Виктор Владимирович Сиднев во главу угла поставил противоречие между национальными приоритетами, на которые ориентированы научно-технологические поселения, и задачами местной власти на окружающих территориях. Этот разрыв проиллюстрировало выступление Ирины Ивановны Селезнёвой, и.о. директора Института теоретической и экспериментальной биофизики РАН и депутата горсовета наукограда Пущино.  Власти Московской области активно продвигают проект «Большой Серпухов», предполагающий слияние городов науки с городским округом Серпухов. В результате этого объединения Протвино и Пущино перестанут быть самостоятельными муниципалитетами и, скорее всего, потеряют статус «Наукоград Российской Федерации», который присвоен Протвино до 2034 года, а Пущино до 2032-го. «В отношении нас не наблюдается государственной политики», — считает Ирина Селезнёва. Виктор Сиднев и Дмитрий Маркович заверили, что, соответственно, Союз наукоградов и СО РАН оперативно сформулируют свое отношение к ситуации, которая обостряется день ото дня.

Дефицит государственной политики поддержки наукоемких территорий эксперты связывали с недостатком персонифицированной влиятельной поддержки. Об этом говорили мэр наукограда Черноголовка Олег Викторович Егоров и директор Томского научного центра СО РАН Алексей Борисович Марков. Директор АО «Академпарк» Дмитрий Бенидиктович Верховод поставил вопрос о языке и аргументации: «Надо не говорить красивые слова о прогрессе, а делать акцент, прежде всего, на высочайшей добавленной стоимости, которую дают именно наукоемкие территории». Это было показано на примере технопарка новосибирского Академгородка (Академпарка), из выручки резидентов которого Новосибирская область получает за 2022 год свыше 1,5 миллиарда рублей налоговых отчислений. «Дайте статус наукограда и один рубль, остальное мы сделаем сами», — утверждает Николай Григорьевич Красников — мэр Кольцово, население которого за 20 лет в этом статусе выросло более чем вдвое. С другой стороны, директор инновационного кластера «Дубна» Александр Алексеевич Рац привел примеры невысокой и даже нулевой эффективности якобы инновационных компаний, в том числе получающих господдержку. Поэтому особое внимание участники дискуссии уделили вопросам многоканальных целевых инвестиций в наукоемкие территории. «Бизнес должен быть заинтересован, а главное — уверен в завтрашнем дне, тогда и будет вкладываться», — поставил условие Дмитрий Маркович.

В фокусе обсуждения были также вопросы субъектности/статуса территорий с высокой концентрацией науки, образования и высоких технологий. Тем более что согласно разным подсчетам, таких точек роста в России от 90 до 140 (включая сибирские академгородки), тогда как наукоградов (пока еще с Пущино и Протвино) только 13. Оптимальные форматы администрирования наукоёмкими территориями предлагались в широком диапазоне: от Федеральной территории типа сочинского «Сириуса», регламентируемого специальным Законом, до бессубъектной модели. Последний вариант представил Алексей Марков: в томском Академгородке создан межведомственный координационный совет во главе с губернатором области как специальный управляющий орган. «Было определено пять самых болевых точек, составлены дорожные карты, под них выделено финансирование из различных источников, и работа началась», — пояснил Алексей Марков.

Применительно же к новосибирскому Академгородку неоднократно констатировался дефицит единого центра управления. Об этом говорил председатель Общественного совета по развитию Новосибирского научного центра академик Николай Сергеевич Диканский. «Должен быть субъект, который организует развитие новосибирского Академгородка, — предположил советник губернатора Новосибирской области Виктор Александрович Толоконский (в прошлом мэр Новосибирска, глава НСО и Красноярского края, полномочный представитель Президента России в СФО). — Здесь самое ценное — это люди, поэтому требуется создать качество жизни, выделяющееся на общем фоне — то, чем 20 лет занимались в Кольцово». Близкой позиции придерживается и Виктор Сиднев: «Губернаторы не должны брать на себя ответственность за диспропорции развития территорий». «Субъектность абсолютно необходима, а для ее достижения — политическая воля», — считает ректор Новосибирского государственного университета академик Михаил Петрович Федорук. «Вопрос субъектности — это вопрос выживания, — заострила президент Ассоциации “СибАкадемСофт” Ирина Аманжоловна Травина. — Поезд не остановить, и рано или поздно произойдет обособление в отдельный муниципальный округ». Вице-губернатор Новосибирской области Ирина Викторовна Мануйлова призвала к осторожности: «Принятие решений о выделении в городской округ зависит от мнения многих тысяч людей. Готовить почву надо мягко». «Вопросы субъектности очень щепетильны», — согласился академик Дмитрий Маркович. При этом руководитель Центра стратегического анализа и планирования ИЭОПП СО РАН  доктор экономических наук Вячеслав Евгеньевич Селиверстов считает, что следует диверсифицировать механизмы и, соответственно, субъекты управления территорией формирующегося Академгородка 2.0 и программой развития Новосибирского научного центра.

 

«Мы обсуждали важные, но частные вопросы государственной научной политики», — подвел итог президент Союза наукоградов России Виктор Владимирович Сиднев. Большинство участников Экспертного семинара согласились с тем, что отношение власти и бизнеса к наукоемким территориям — не обособленная повестка, а включенная в научно-образовательную и научно-технологическую политику государства. Поэтому по итогам мероприятия будет подготовлена резолюция, включающая и эту актуальную потребность.  

 

Подготовил Андрей Соболевский

 

Фото автора, схема из презентации Вячеслава Селивёрстова

 

Начали год с циклолёта.

_______________________________________________________________________________________________________________

(далее…)

По инициативе академиков М.А. Лаврентьева, С.А. Христиановича, С.Л. Соболева   Сибирское отделение Академии наук СССР (СО АН СССР) было создано постановлением Совета Министров СССР от 18 мая 1957 года. Именно  лаврентьевской плеяде  посвящена большая часть новой выставки в поезде-музее.  Рассказы об академиках Л.В. Канторовиче,  Г.К. Борескове, Н.Н. Ворожцове, Б.В. Войцеховском, Д.К. Беляеве, А.В. Николаеве, юбилеи которых тоже отмечались в этом году,  будут интересны как новосибирцам, так и гостям нашего города. 

Материалы экспозиции дают представление и о современных достижениях СО РАН и сибирских ученых, об их взгляде в будущее. Планшеты  «Нацпроект РАН», «Центр СКИФ» рассказывают о  современных проектах СО РАН класса Mega Science. На выставке приводятся слова председателя Сибирского отделения РАН академика В.Н. Пармона: «…Мы видим назревшую необходимость кардинальных изменений всего научно-образовательно-инновационного ландшафта России: приоритетов, структуры, моделей управления, ресурсного и кадрового обеспечения. Соответствующие предложения мы будем продвигать вплоть до принятия решений на самом высоком уровне. В этом начинании нас воодушевляет лаврентьевская решимость и стойкость академика В.А. Коптюга».  

Вагон-музей начал свою работу 5 декабря в 17.00 и будет появляться на разных линиях метро в течение нескольких месяцев.

По материалам Выставочного центра СО РАН

Столицы всего сущего

Я исследую столицы много лет, написал на эту тему пару книжек, объездил множество городов в России и за рубежом. И поделюсь выводом — столицей может стать любое место.  Была бы дебютная идея и ее сторонники, а ресурс для воплощения важен, но вторичен. В каждом городе я пытаюсь спросить: «Вы можете называться столицей?» И всегда ответ положительный — «столица огурцов», «столица горнолыжников», «столица Валдая», «столица вторая, третья, западная, северная, европейская, арктическая, уральская, сибирская». И так до бесконечности. Мы видим совершенно разное употребление слова «столица»: столица какой-то территории или какое-то иерархическое место, либо же столица — лидер определенной  отрасли/деятельности, наконец, столица какого-либо образа (об этом чуть ниже).  

Но давайте заметим, что почему-то именно для российского менталитета, для российской локальной идентичности понятие «столицы чего-то-там» оказалось очень впору. Вокруг него многие пытаются, по крайней мере, выстраивать региональную карту. И у некоторых очень хорошо удается. Причем, поверьте, это не связано ни с вливаниями федерального бюджета, ни с величиной города, ни даже с его действительным лидерством в чём-либо. 

Вспоминания бывшего регионального зам. министра:

«В 1990-х я присутствовал на совещании у губернатора Вологодской области. Обсуждались понятные для того времени проблемы: нет денег на зарплату, не хватает топлива, учителя и врачи разбегаются… И тут встает мэр Великого Устюга и говорит — а давайте сделаем у нас столицу Деда Мороза! На него посмотрели как на сумасшедшего. А он на самом деле стихийно осознал силу регионального маркетинга. Подсмотрел идею местного предпринимателя, построившего коттедж Деда Мороза и принимавшего там гостей в Новый Год — и распространил ее на весь город. И выстрелило! Теперь каждый ребенок знает, откуда к нему приедет дедушка с подарками».

Есть другие очень симпатичные столицы в России, которые родились просто из движения людей на месте. Еще один хороший пример — это Мышкин, мышиная столица России. Название городка на Волге (Ярославская область) решили обыграть в интересах локального маркетинга. То ли вытащили из небытия, то ли сами выдумали легенду о мыши, разбудившей великого князя и тем самым спасшей от укуса подползшей змеи — и пошло-поехало. Музей мыши, сувениры, заведения, экскурсии туристов со всей России и из-за рубежа.

Но всё же следует развести  просто региональный бренд и региональный столичный бренд. Просто бренд выстраивается на идее, что это место в чём-то лучше или хотя бы примечательнее других. Когда мы говорим «столичный бренд» — это что-то похожее. Но тут добавляется очень важный оттенок — «главный по…» или «главный в…» Давайте подчеркнем это слово. В идее столичности заложено не только «лучшее», но и «главное».  Не обязательно административно, но обязательно в чем-то главное. На многих европейских языках слово «столица» происходит от латинского caput, «голова». Голова, глава, главный — здесь.

Итак, при добавлении в региональное брендирование идеи столичности  появляется тема главенства, первенства. Для того чтобы быть лучше, не нужно формализованное ранжирование.  Достаточно постулировать, например, что тульский пряник — он лучше всех, самый вкусный. Но Тула как столица пряников — уже совсем другая история. Это значит, что в некоторой пряничной стране (отрасли, иерархии) она занимает главное положение.

Идея выстраивания регионального/локального маркетинга через провозглашение столичности в чем-либо — работает почти без сбоев. А успех регионального маркетинга — это инвестиции, это развитие туризма и всей индустрии гостеприимства, это рейтинги и много что еще. Разбуди меня ночью и спроси: где студенческая столица России? — автоматом назову Томск. А почему Томск? Всплывет где-то прочитанный максимум студентов на N душ населения, хотя на самом деле это не так. Ну и что? Именно Томск взял и носит столичную корону. И во многом благодаря этому здесь, а не где-либо еще, реализуется сегодня амбициозный проект Большого университета как консорциума и кампуса одновременно.

То есть в парадигме регионального маркетинга можно абстрагироваться от того, как в действительности существует и развивается Академгородок, что этому развитию содействует и что его тормозит. Важно поместить Академгородок в некоторую обертку столичности, которая, может быть, поможет этому развитию. Здесь разговор не про сущность, а про фантик. Но такой фантик в современном мире, оказывается, важен, мы это видим. И в этом аспекте тот факт, что в Академгородке в последнее время стал прогрессировать именно научный туризм — весьма обнадеживает.

Столицы формальные и ментальные

Если раскроем словарь на слове «столица», то прочтем про «место расположения органов государственной власти». Перекликается с этимологией этого слова в русском языке, происходящего от «стол» как «правление», «княжение» (получил от отца рязанский стол — это не про мебель), из этого же корня слово «престол».  Но такое определение узко, оно относится только к столицам стран и иных управляемых территорий.  Тогда научной столицей пришлось бы просто называть город, где находится Миниобрнауки РФ. А Санкт-Петербург — юридической, поскольку туда переехал Конституционный суд. Но люди подразумевают под столицей нечто другое. Что же тогда столица?

В наших исследованиях мы выяснили, что для россиян столица — не про органы, структуры, институции и так далее. Здесь важно, что люди воспринимают это место в качестве точки власти, ее пространственного воплощения. Мы даже иногда сокращаем в обиходной речи — говорим «Кремль решил», «позиция Кремля». В этом случае нас совершенно не интересует — прошло событие в Кремле или за его стенами.  По правде говоря, в Кремле почти никакие решения не принимаются. Но вы не услышите и не прочитаете про «намерения Ново-Огарева», или «Старая площадь взяла паузу». Нет, мы говорим «Кремль», потому что нам важнее символ власти, а не ее локация. Это очень четко прорисовано в повести «Москва-Петушки» Венедикта Ерофеева, лирический герой которого движется по замысловатым, иногда не очень осознаваемым, траекториям — и всегда оказывается у стен Кремля. Куда не стремись, упрешься во власть, и Кремль — ее символ, а не вместилище.

Совсем другой образ пространства власти, кстати, сформировался в западных столицах. Даунинг-стрит, 10 (кабинет министров Великобритании) или Елисейский дворец (резиденция президента Франции) не доминируют в ландшафте.  Даунинг-стрит в Лондоне — маленькая неприметная улочка. Елисейский дворец тоже сложно обнаружить случайно. Невозможно просто гулять по Парижу, по центральным улицам, и найти президентское здание. И Белый Дом в Вашингтоне — едва ли не самый безликий во всём городе. Но власть в Европе и Америке  воплощена прежде всего в парламентах: Бурбонский дворец, Вестминстерский замок, Капитолий. Вот эти здания непременно  будут на холмах, либо в готическом или в античном стиле, они непостижимым образом станут возникать на пути гуляющих людей. В камне и на карте воплощена другая политическая культура, которая подчеркивает разделение властей и их соотношение. Как бы на полях замечу, что российские медиа в отношении архитектурных символов власти Запада демонстрируют «кремлевский» подход: читаем и слышим про «политику Белого дома» или «демарш Елисейского дворца».

То есть столица субъективная, столица в человеческом понимании — это не столько локация власти, сколько ее некоторый символ в ландшафте. Поэтому идея переместить Минобрнауки РФ или Президиум РАН в новосибирский Академгородок не представляется продуктивной. Как, кстати, и периодически муссируемая тема переноса столицы всей России из Москвы в другой город или специально для этой цели построенный «административный гринфилд». Опыт Индии, Мьянмы, Малайзии и других стран четко показывает, что государственную бюрократию можно разместить где угодно, но население и тем более иностранцы будут упорно считать столицами другие города.

Столица как национальный нарратив

Обозначу другое слагаемое столичности, которое намного более важно для Академгородка — столица всегда является собирательным образом государства, нации, сообщества. Столица нацелена и распространяется на всю зону своего влияния, а не только на самое себя. Столичный университет — это университет не городской и не региональный, это университет всей страны.  Большой (и не только) театр — не московский, а российский. Даже новогодняя елка в Москве — «главная елка страны».

 Отдельной строчкой про памятники. В столицах они, как правило, воздвигаются не столько выдающимся горожанам, сколько культовым фигурам национального масштаба. Поэтому в Москве вполне естественно выглядят статуи Владимира Красное Солнышко, Александра Невского, Богдана Хмельницкого и так далее. В новосибирском же Академгородке увековечены только работавшие здесь ученые — академики М.А. Лаврентьев, В.А. Коптюг и Д.К. Беляев. Но если здесь мыслится научная столица — то не Новосибирской области, не Сибири, а всей страны. Такая амбиция требует памятников величайшим ученым России и СССР — например, М.В. Ломоносову, Д.И. Менделееву, В.И. Вернадскому и далее, список подсказывают портреты в большом зале президиума СО РАН.

То же самое скажу о событийном поле — форумах, конференциях, выставках и так далее. Их звучание, если есть столичные претензии, должно быть не региональным, а общенациональным. Потому что столица выступает в некотором роде нарративом, рассказом общества, нации о самом себе. Если нарратив схлопывается, если его фокус сужается — извините, это не столица. Когда я приезжаю в Иркутск на конференцию в нежно любимый мной Институт географии им. В.Б. Сочавы СО РАН (таких в России всего два), все доклады будут про Сибирь (про Восточную Сибирь, про всю Сибирь, про Дальний Восток, максимум  про Азиатско-Тихоокеанский  регион). То есть Институт географии Сибирского отделения РАН почему-то сразу выставил для себя сугубо регионоведческую  рамку. Вот московский Институт географии РАН не будет себя ни в коей мере сужать тематически.  Там даже не придет в голову ограничивать повестку Европейской Россией потому, что за Уралом есть другой институт. А в регионах такое самоограничение существует как данность: раз мы там живем в Воронеже — так и будем изучать Черноземье.  Причем никаких требований свыше на этот счет нет, люди локализуют охват по своей инициативе. И это не позволяет, естественно, поднять нарратив на уровень столичности.

Тому, что столица является национальным нарративом, есть и доказательство от обратного. Когда мы посещаем главный город некоторой страны, у нас возникает ощущение знакомства со всей этой страной. Представьте, два человека поехали во Францию. Один был в  Париже, другой — в Марселе. Потом мы у них спросим: «Хорошо ли ты почувствовал Францию?» Тот, который побывал в Париже, вероятнее скажет «да», чем тот, который съездил в Марсель. В Марселе он узнает про Марсель, но не про Францию. А в Париже он узнает и про Париж, и про Францию. И это, повторимся, не имеет никакого отношения к расположению органов государственной власти. Например, в Нидерландах они все сосредоточены в Гааге. А столицей воспринимается Амстердам. Потому что весь исторический, культурный, символический нарратив о Голландии — именно там.

И если мы позиционируем Академгородок как  научную столицу России, то его нарратив однозначно должен быть обо всей российской науке, Академгородку следует научиться ее репрезентировать.  По аналогии с Парижем или Амстердамом: если человек приедет в будущий Академгородок,  он вернется с ощущением знакомства со всей наукой. Российской  как минимум.

Столица как вершина иерархии

Столица принципиально отличается  от просто лучшего-в-чем-то-города тем, что стоит на определенной иерархической позиции в отношении других городов и территорий.  Столица есть только тогда, когда есть нестолица, периферия, регионы, назовем как угодно. Главное — существование мест, которые как бы «под столицей». Речь идет не только об административном управлении, а, шире, о влиянии на определенные территории и субъекты. Мы со студентами разбираем страны мира и их столицы. Доходим, например, до Ватикана. И они мне все кричат: «Ватикан – столица Ватикана». Или «Сингапур — столица Сингапура». А я отвечаю «Где же тогда не столица Сингапура?» Можно, конечно, сказать, что римский квартал Ватикан — столица государства Ватикан. Но это абсолютно бессмысленная фраза. Потому что столица существует только тогда, когда есть не столица, когда есть нечто другое в иерархической связи с ней. В случае Академгородка как бренда «научная столица России» речь, конечно же, не об административном подчинении ему других академгородков и подобных поселений.  «Подчинение» понимаем как следование, трансляцию принципиальной схемы и определенных практик.  Сегодня есть люди, гордящиеся тем, что концепт новосибирского Академгородка перенимали за рубежом — например, в японской Цукубе.  Но это не делает его актуальной научной столицей Российской Федерации, поскольку «почкование» академгородков завершилось в 1980-х, и сегодня ничего подобного не наблюдается даже в частностях. Ну, скажем, в новосибирском Академгородке есть Клуб межнаучных контактов, но еще-то где?

Столица является таковой, когда «нестолица» ее воспринимает в качестве столицы, и воспроизводит ее архетип. В столице создается некоторый собирательный образ, который подхватывает, копирует и развивает условная периферия. Опять же пример из нашей науки. В столице декларируют поворот на Восток, и в вышеупомянутом географическом институте СО РАН начинают это явление исследовать в форсированном режиме. Или в градостроительном разрезе: «Ура, у нас будет ледовая арена, как в Москве. Нет, даже лучше!» Но смотрим всё равно на Москву, а не на Кострому или Хабаровск. Почему некогда Париж, а теперь, скорее, Милан считается мировой столицей моды? Потому что именно этой моде, этим трендам  следуют остальные.

То есть «нестолица» воспроизводит столичные паттерны, она копирует и достраивает нарративы и образы, которые создаются в столице. И тем самым создает, на самом деле, определенное иерархическое подчинение.  Следовать — значит, признавать первенство, главенство, в нашем контексте — столичность.  Это то, о чём в мировом масштабе много пишут последователи постколониальной теории: кончился политический и отчасти экономический колониализм, а культурный остался. Не секрет, к примеру, что по сей день молодежь бывших колоний стремится получить образование в университетах прежних метрополий.

Напомню предыдущий тезис: столичность является таковой не на бумаге, а в массовом сознании. И за это признание идет конкуренция. Политической столицей России де-юре и де-факто является Москва, это общепризнано. Но название «культурная столица» приросло к Санкт-Петербургу точно так же как студенческая — к Томску. Стремление к столичности — это всегда конкуренция дискурсов, конкуренция за, скажем упрощенно, народное признание.  И конкуренцию за образ научной столицы невозможно выиграть ни кабинетными интригами, ни соцопросами, как было с «третьей столицей России». Титул получила Казань, но кто об этом помнит сегодня за пределами Татарстана? К тому же признание не является незыблемым абсолютом — это процесс диалога, сравнения, спора с другими центрами, а не декларация или рескрипт о том, что новосибирский Академгородок — научная столица России.  И не опрос общественного мнения, не анкетирование ученых или студентов. Если образно, это привычные слова диктора: «В Омске ясно, плюс десять, в Тюмени туман, плюс пять-семь, в научной столице России осадки в виде дождя и мокрого снега, ноль-минус два».

Подготовил Андрей Соболевский

По материалам выступления И. Окунева на мероприятии по научной дипломатии, проходившем в Академгородке 11-14 октября 2022 г. при поддержке Фонда Горчакова

Фото Маргариты Виллевальд, Михаила Тумайкина, Regnum и из открытых источников

На фоновом снимке под заголовком — город Бразилиа, официальная столица Бразилии.

— Ваш институт входит в группу подразделений, которые обиходно продолжают называть «новыми факультетами». Насколько медицинское образование (о журналистике, праве и прочем не говорим) соответствует миссии НГУ?

— Медицина — изначально университетская дисциплина. В университетах средневековой Европы она присутствовала в первоочередном порядке вместе с теологией и юриспруденцией, остальные науки варьировались. Практически с таким же тривиумом в 1755 году открывался Московский университет: философия, право, медицина. Её же изучали в первом в Сибири Томском императорском университете, причем медицинский факультет в момент его основания в 1888 году был первым и целые десять лет единственным. Специализированные медицинские институты в нашей стране появились только в 1930 году. Начиналась индустриализация, здравоохранение ставилось на конвейер, «кадры решают всё» и так далее.  Требовались специалисты, тем более что врачебный корпус сильно поредел в ходе гражданской войны и последующих событий. Поэтому медицинские факультеты вывели из состава университетов в отдельные вузы и переподчинили их Наркомздраву, а там, где не было университетов (в Новосибирске, например) — создали с нуля.

В конце прошлого века начитается обратное движение: медицина, не в ущерб специализированным «кузницам кадров», начинает возвращаться в классические университеты. В 1992 году воссоздан медицинский факультет МГУ имени М.В. Ломоносова (так сказать, возвращение на историческую родину), в 1996 году такой факультет открывается в Санкт-Петербургском университете.  Причиной этого ренессанса стало стремительное развитие медицины за счет взаимодействия с другими областями знания. Стало практически  невозможным вырастить современного медика (тем более, медика-исследователя) без курсов и практик по физике, химии, молекулярной биологии, генетике и так далее. Эти курсы были и в медицинских институтах, но в недостаточном объеме, и не везде были квалифицированные преподаватели. Логичным было восстановление медицинского образования в их «естественной среде обитания» — классических университетах, где есть квалифицированные преподаватели по указанным наукам.

В настоящий момент медицинские факультеты работают более чем в 40 российских университетах, и около 20 % дипломированных специалистов-медиков составляют их выпускники. При этом только в шести городах России такие факультеты сосуществуют с медицинскими университетами Минздрава. Это Москва, Санкт-Петербург, Казань, Екатеринбург, Владивосток (Дальневосточный федеральный университет на острове Русском). И Новосибирск.

— С остальными городами ситуация понятна. Или «научно-образовательный гринфилд», как во Владивостоке, или восстановление медицинского образования в сильнейших классических университетах с давними традициями и школами. Но почему Новосибирск? Ведь НГУ — сравнительно молодой, он изначально создавался как образовательный симбиот Сибирского отделения Академии наук. Почему, при наличии в городе медуниверситета, здесь начали развивать медицинское направление?

— Потому что медицина — такая же наука, как математика, физика, биология и так далее. И первая попытка организовать в НГУ медицинское образование была предпринята еще в начале 1960-х годов. В новосибирский Академгородок был приглашен известный кардиолог Евгений Николаевич Мешалкин, и по его инициативе на факультет естественных наук (ФЕН) НГУ отобрали самых успешных студентов-медиков Новосибирска и Томска. Открывается не врачебная, а, скорее, медико-биологическая специализация, но существует недолго. Вскоре случается многократно описанный в мемуаристике конфликт, и Е.Н. Мешалкин со своей командой переходит из академического сектора в Минздрав.

Тридцать лет спустя, в 1996 году открывается медико-биологическое отделение ФЕН. Теперь процесс идет по восходящей и без сбоев. В 2002 году наш университет получает государственную лицензию на ведение образовательной деятельности по специальности «лечебное дело». 2003/2004 учебный год становится первым для уже чисто медицинского отделения ФЕН, которое в том же 2003-м выделяется в отдельный факультет. Так что «новый факультет» — понятие относительное, мы готовимся отметить двадцатилетие. Еще одна важная юридическая процедура прошла в 2009-м: аккредитация университета по специальности «лечебное дело», после чего состоялся первый выпуск специалистов с официальным правом на врачебную деятельность. Наконец, в 2016 году в НГУ произошел ряд внутренних слияний — из двух факультетов, психологии и медицинского, образовался Институт медицины и психологии.

Сегодня он состоялся как конкурентоспособный центр подготовки специалистов-медиков на современной, серьезной научной основе.  В первые три года обучения студенты (у нас их на потоке свыше 60 человек), помимо предусмотренных стандартом клинических дисциплин, изучают химию, физику, генетику, молекулярную биологию, проходят расширенный курс английского языка. То есть базовое образование приближено к тому, которое получают студенты-биологи, занятия проходят здесь, в университете.  И этим 60-ти студентам преподают шесть членов РАН, 39 докторов и 54 кандидата наук! Следующие три года наши студенты в основном практикуются в клинических учреждениях. Новосибирск ими исторически очень насыщен. Это и федеральные центры Минздрава (такие, как НМИЦ им. Е.Н. Мешалкина), и условно «академические» (в подведомстве Минобрнауки, например ФИЦ фундаментальной и трансляционной медицины), а также госбюджетные и частные клиники. В общей сложности у нас более 40 клинических баз, и студенты могут знакомиться с организацией и практикой медицинской помощи в различных масштабах и форматах, при разной специфике.

О качестве подготовки специалистов в ИМПЗ НГУ можно судить по рейтингам. Мы стабильно занимаем в России 2-4 места среди всех университетов, готовящих врачей: и Минобра, и Минздрава, и частных. Новосибирский университет в 2020 году впервые вошел в международный рейтинг QS по медицине и стабильно занимает там 6-7 места среди, опять же, всех вузов Российской Федерации; в рейтинге Times соответственно 3-5 места. Многое зависит от критериев рейтингования и их значимости, но вхождение в группу лидеров очевидно так или иначе.

— Вы коснулись международных рейтингов. А насколько активны зарубежные связи института? Не обрушили ли их последние события?

— Медицинская наука, как и любая другая, по определению интернациональна. Наш институт создавался и рос как открытый миру, мы сразу стали строить коллаборации с зарубежными университетами и исследовательскими центрами. В их числе — знаменитая берлинская клиника (а на самом деле еще и научный институт) «Шарите»,  университеты Пизы (Италия), Бен-Гурион (Израиль)и Калифорнии, калифорнийская же Keck school of medicine. Не скрою, что пандемия ковида и обострение международной обстановки повлияли на интенсивность контактов с иностранными коллегами, но вовсе не свели их к нулю. Работает зеркальная кафедра анестезиологии и реаниматологии, которую с нашей стороны возглавляет доктор медицинских наук Сергей Викторович Астраков, с американской — иностранный член РАН профессор Владимир Лазаревич Зельман. В Медицинском научно-образовательном центре НГУ (МНОЦ НГУ), относящимся к нашему институту, с 2019 года совместно с зарубежными партнерами ведутся клинические испытания по пяти протоколам. Мы продолжаем готовить специалистов из многих стран мира: сейчас, кстати, к нам едет аспирант из Канады. А в нынешнем году состоялся первый выпуск десяти иностранных дипломников по англоязычной программе. В целом с 2017/18 учебного года количество зарубежных студентов ИМПЗ НГУ удвоилось.

— Можете ли вы кратко сформулировать принципиальную разницу между медицинским образованием в минздравовском университете (ранее мединституте) и в классическом, в частности, в НГУ?

— Первое принципиальное различие я уже назвал. Это изучение на младших курсах ряда фундаментальных научных дисциплин, причем в увеличенном объеме. Второе — это сильная ориентация на исследовательскую деятельность, что выражается, к примеру, в обязательной защите выпускной квалификационной работы. После чего перед дипломантом открываются три основных траектории. Первая — работать врачом поликлиники, для чего к диплому должна добавиться государственная аккредитация (обычно ее получают без особых проблем). Вторая — ординатура, то есть дополнительная подготовка по узкой специализации. Ординаторы — руки и ноги здравоохранения, герои сериалов, готовые работать по 12-14 часов в сутки. В то же время они ведут исследования по определенному направлению, опираясь не только на свой практический опыт, но и множество научных источников. Выпускник ординатуры получает возможность работать врачом узкой специальности в соответствующем учреждении. И, наконец, аспирантура — самая наукоориентированная стезя, курс на медико-биологические исследования.  И ординатура, и аспирантура у ИМПЗ собственные.

— Мы говорим о медиках, но в Институте два направления, и психологи пока что как бы в тени нашего разговора…

— Просто мы начали с медицины как изначального атрибута университетского образования. Подготовка психологов в НГУ нисколько не слабее подготовки медиков. Оба процесса отчасти взаимосвязаны — например, через единственную в России кафедру нейронаук во главе с академиком Любомиром Ивановичем Афтанасом. Там апробируются оригинальные новое методики — например, zebra-fish с использованием аквариумных рыбок в качестве модельных организмов.

Вместе с тем у психологов свои авторитетные преподаватели и методики (даже с примением детекторов лжи и электроэнцефалографов), свои специализации и траектории выпускников. Некоторые поступают в профильную магистратуру и аспирантуру (тоже нашу собственную), другие сразу ищут работу. И достаточно часто находят ее в крупных корпорациях и компаниях, где требуются HR-менеджеры с психологическими компетенциями. Еще одно достаточно распространенное  применение  психологов — работа с аутистами и их родителями. Ну и частная практика, индивидуальная помощь пациентам: в последнее время, увы, ее востребованность возросла.

Попутно этот факультет оказывает, при необходимости, психологическую помощь всем студентам и сотрудникам НГУ.

— Институт носит имя известного ученого-медика Владимира Зельмана, работающего в Калифорнии. Независимо от местопребывания, это необычно для российской практики: называть что-либо в честь живущего человека…

— Владимир Лазаревич — человек удивительной судьбы. Сын извозчика из украинского городка Сквира с детства хотел стать врачом, закончил школу с золотой медалью. В Киевский мединститут его не приняли по пресловутой «пятой графе». Тогда Володя Зельман поехал в Новосибирск, где служил в армии его брат — и поступил, причем как медалист без экзаменов.  С этого момента он считает себя обязанным нашему городу и всей Сибири за сбывшуюся мечту. Получив диплом, В. Зельман работал анестезиологом в клинике Мешалкина, затем в санитарной авиации на  Севере, участвовал в организации Тюменского медицинского института. Об организации работы в условиях Крайнего Севера он доложил на первой в Советском Союзе конференции анестезиологов в июне 1965 года в Москве, после чего медику предложили остаться в столице. И не где-нибудь, а в 4-м главном управлении Минздрава СССР, проще говоря, «кремлевке».

И здесь случился еще один поворот биографии Владимира Лазаревича. Однажды его срочно вызвали к иностранному пациенту, которому стало плохо. Им был американский миллиардер Арманд Хаммер (тоже, кстати, врач по специальности) — легендарная личность, большой друг СССР, имевший документ от Ленина с допуском к Владимиру Ильичу в любое время суток. Теперь, уже в преклонных годах,он приехал к другому Ильичу — Леониду Ильичу Брежневу. Зельман «откачал» Хаммера и тут же получил приглашение стать его личным доктором. Будучи в большом авторитете у советского руководства, Хаммер быстро уладил все формальности… И из Сибири через Москву Владимир Зельман попал в Калифорнию. Там он и практиковал, и преподавал в различных университетах — буквально до последнего времени, когда в 85 лет тяжело переболел ковидом и потерял глаз в результате неудачной операции. Сегодня его можно уверенно назвать научным светилом мирового уровня.

Все эти годы Владимир Лазаревич Зельман не просто сохранял контакты с советскими и российскими коллегами, но оказывал профессиональную, лоббистскую и финансовую помощь. В. Зельман — иностранный член РАН, почетный профессор Военно-медицинской академии в Санкт-Петербурге и Новосибирского государственного медуниверситета. Входит в состав академических советов НГУ, университета Сколково, Балтийского федерального университета им. И. Канта в Калининграде и еще нескольких. Регулярно, не реже раза в год, приезжал в Новосибирск, привозил с лекциями и консультациями ведущих медиков США. Лоббировал, в лучшем смысле слова, нашу медицинскую науку — например, добился включения России в программу «Энигма» по изучению работы головного мозга, возглавляемую профессором Полом Томсоном.

Владимир Зельман высоко ценит новосибирский Академгородок, называя его «уникальным научным конгломератом» с «особой атмосферой творчества».  Поэтому помогал и помогает не только нашим медикам, но и всему университету. Решение включить фамилию Зельмана в название Института медицины и психологии принималось ученым советом НГУ. И недоумение, прозвучавшее в вашем вопросе, было отринуто. Мы решили сломать шаблон. Не все традиции хороши: зачем обязательно ждать кончины человека, чтобы в полной мере отдать должное его заслугам? К тому же в Академгородке одна из улиц носит имя здравствующей Валентины Николаевны Терешковой — первой в мире женщины-космонавта.

— В последнее время в СМИ и социальных сетях ваш институт упоминается в связи с вырубкой леса под строительство новых зданий: учебного корпуса и университетской клиники. Что это за объекты, зачем они нужны?

— Начнем с учебного корпуса. ИМПЗ размещается сегодня в корпусе ректората НГУ, который еще какое-то время будут называть новым. Это, по существу, офисное здание. Кабинеты и аудитории, больше ничего. А для медицинского образования необходима разнообразная и современная лабораторная инфраструктура. Речь не только о приборах и ином оборудовании, но и, что очень важно, специальных помещениях. Где есть чистые комнаты и стерильные боксы, особая вентиляция и многое другое. Парадоксально, но факт: наш университет с его исторически сложившимся естественнонаучным уклоном, имеет всего один малоэтажный лабораторный корпус по улице Ляпунова. Он построен в конце 1960-х годов, давно не отвечает современным требованиям и интенсивно используется ФЕН НГУ. Нам приходится выкручиваться за счет аренды площадей в институтах,  за счет возможностей сторонней клинической базы и так далее. Но новый корпус, прежде всего для лабораторных работ, нужен «как хлеб и воздух» не только нашему институту, а практически всему университету.

— А зачем клиника? Ведь уже построен и работает упоминавшийся вами медицинский центр НГУ рядом сновыми общежитиями на той же улице Ляпунова?

— Медицинский, но не клинический. Медицинский научно-образовательный центр НГУ — амбулатория, в которую пациенты приходят и уходят, без возможностей стационара. Амбулатория позволяет решать многие задачи. Например, проводить клинические (то есть на особым образом подобранных добровольцах) испытания новых препаратов и других медицинских изделий. В частности, в МНОЦ завершены испытания нового ноотропного препарата для улучшения деятельности мозга, в настоящее время идет третья фаза клинических испытаний антиковидной вакцины, разработанной Федеральным научным центром исследований и разработки иммунобиологических препаратов им. М. П. Чумакова РАН. В МНОЦ проходят учебные занятия, там ведутся профосмотры и врачебные приемы для студентов и сотрудников университета, а также всех желающих на платной основе.

Но клинические испытания не делают амбулаторию клиникой. Для медицинского образования необходимо наблюдение пациентов день за днем круглые сутки. На сегодняшний день проблема решается в клиниках Новосибирска, но в третьем по величине городе России не очень удобно ездить из Академгородка в Горбольницу или тем более Мочище. Поэтому в план развития инфраструктуры НГУ было заложено строительство университетской клиники на 300 коек, оборудованной, как говорится, по последнему слову. Томографами разных типов, маммографами, другими диагностическими аппаратами, техникой и оборудованием. В комплекс зданий клиники запланирована гостиница для пациентов и их родственников.  Прилагательное «университетская» не должно вводить в заблуждение. В рамках программы «Академгородок 2.0» видится единая клиническая базы для подготовки студентов, ординаторов и врачей НГУ и НГМУ, а также для внедрения разработок институтов СО РАН. В их числе могу назвать диагностические тепловизоры Института физики полупроводников им. А.В. Ржанова СО РАН, комплекс мобильного оборудования для проведения анализа крови из Института химической кинетики и горения им. В.В. Воеводского СО РАН, различные лазерные системы медицинского назначения и многое другое.

Важно и то, что многопрофильная университетская клиника (работающая практически по всем специальностям, включая особо актуальную для Академгородка педиатрию и детскую хирургию) должна будет лечить жителей научного центра, в том числе и в рамках обязательного медицинского страхования. Что же касается вырубок… Всем, кроме нескольких особо непримиримых активистов, понятно, что площадка под строительство расчищена (с сохранением ценных пород) в необратимо умирающем лесу. Его губит нашествие американского клена и корневой губки: во время последней бури снова упало несколько десятков мертвых и больных деревьев, причем одно поперек улицы Пирогова, другое — на тротуар проспекта Коптюга. Машины и люди не пострадали по счастливой случайности. Не буду вдаваться в административные и юридические моменты этой истории, здесь более компетентны хозяйственные, строительные и другие службы НГУ. Но скажу в целом: Академгородок должен развиваться. Ему не пристало оставлять впечатление места, где остановилось время.

— И традиционный завершающий вопрос: каковы планы на ближайшее будущее?

— О перспективе наращивания инфраструктуры мы только что поговорили. Что же до учебного процесса как такового, то в ближайший год мы планируем открытие двух новых образовательных программ: «Фармация» со специализацией в области нейрофармакологии и «Медицинская кибернетика» совместно с механико-математическим факультетом НГУ.

Беседовал Андрей Соболевский

Фото автора (портрет), Университета Сколково (В.Зельман) и из презентации ФМПЗ НГУ

Документ предполагает взаимодействие организаций в сфере цифровых технологий, в том числе по вопросам развития совместных проектов по разработке наукоемкого программного обеспечения, исследований в области искусственного интеллекта, высокопроизводительных вычислений, информационной безопасности и т.д.

Стороны намерены также внедрять инновационные проекты в рамках цифровой трансформации, разрабатывать и тестировать решения в области облачных технологий, искусственного интеллекта, кибербезопасноти и многого другого.

«Сбер накопил богатый опыт в области цифровой трансформации, и мы с удовольствием готовы делиться своей экспертизой с партнерами. Мы очень рады подписанию соглашения о взаимодействии с СО РАН — интеллектуальный потенциал, накопленный здесь, сложно переоценить. Уверен, что впереди нас ждет длительное и плодотворное сотрудничество, которое принесет огромную пользу как для банка, так и для Сибирского отделения Российской академии наук», — отметил управляющий Новосибирским отделением ПАО Сбербанк Николай Владимирович Шилов.

Председатель СО РАН академик Валентин Николаевич Пармон прокомментировал: «В последние пять лет СО РАН последовательно наращивает сотрудничество с индустриальными партнерами. Сбербанк занимает в их ряду особое положение — и как успешный создатель цифровых экосистем, и как оператор супервычислений, организатор big data. Убежден, что взаимодействие академической науки и индустрии информационных систем даст множественные эффекты синергии».

Соб. инф.

Фото Юлии Поздняковой, «Наука в Сибири»

Организаторы мероприятия: Сибирское отделение РАН, Союз выпускников НГУ при поддержке Фонда Горчакова.

В программе сессии выделено 3 тематических трека (пленарные доклады и работа групп):«Цифровой форсайт и человеческий капитал», «Поле войны — наука и научные коммуникации»,  «Тропа Науки и научно-популярный туризм».

Модераторы — кандидат политических наук Иван Данилин (Институт мировой экономики и международных отношений РАН), футуролог Сергей Переслегин и член Союза дизайнеров России Александра Бобрецова. В обсуждениях примут участие ведущие ученые, политические консультанты, эксперты-международники.

Мероприятие пройдет в очном формате в Выставочном центре СО РАН (ул. Золотодолинская 11), участие бесплатное.

Обязательная регистрация на мероприятие и детальная программа доступна через сервис ГЛОБУС НГУ – https://globusnsu.ru/events/2022/academdiplomacy

Фото с первой сессии Андрея Соболевского

Конкурсная работа подается в Президиум СО РАН по электронной почте: scienceinsiberia@gmail.com с пометкой «Конкурс эссе» и должна содержать описание научной темы или технологии, которой, по мнению участника конкурса, сейчас не хватает человечеству. Также к эссе нужно приложить сведения об авторе и согласие на передачу прав на использование работы и обработку персональных данных.

Полный текст приложения вместе с необходимыми шаблонами доступен по ссылке.

«Наука в Сибири»